Неточные совпадения
Двое жандармов и слободской пристав Рыскин, громко топая
ногами, снимали с полки книги и складывали их на стол перед
офицером.
— Так! — сказал
офицер, откидываясь на спинку стула. Хрустнул пальцами тонких рук, вытянул под столом
ноги, поправил усы и спросил Николая...
— Выведите вон этого скота! — сказал
офицер. Двое жандармов взяли Николая под руки, грубо повели его в кухню. Там он остановился, крепко упираясь
ногами в пол, и крикнул...
— Боялся, что ударит
офицер! Он — чернобородый, толстый, пальцы у него в шерсти, а на носу — черные очки, точно — безглазый. Кричал, топал
ногами! В тюрьме сгною, говорит! А меня никогда не били, ни отец, ни мать, я — один сын, они меня любили.
Она взглянула на него сверху вниз, увидала у
ног его древко знамени, разломанное на две части, — на одной из них уцелел кусок красной материи. Наклонясь, она подняла его.
Офицер вырвал палку из ее рук, бросил ее в сторону и, топая
ногами, кричал...
Низко склоненная голова Хлебникова вдруг упала на колени Ромашову. И солдат, цепко обвив руками
ноги офицера, прижавшись к ним лицом, затрясся всем телом, задыхаясь и корчась от подавляемых рыданий.
— Да, да!.. это точно было наяву, — продолжала она с ужасною улыбкою, — точно!.. Мое дитя при мне, на моих коленях умирало с голода! Кажется… да, вдруг закричали: «Русской офицер!» «Русской! — подумала я, — о! верно, он накормит моего сына», — и бросилась вместе с другими к валу, по которому он ехал. Не понимаю сама, как могла я пробиться сквозь толпу, влезть на вал и упасть к
ногам офицера, который, не слушая моих воплей, поскакал далее…
Неточные совпадения
Г-жа Простакова (к Милону). А, мой батюшка! Господин
офицер! Я вас теперь искала по всей деревне; мужа с
ног сбила, чтоб принести вам, батюшка, нижайшее благодарение за добрую команду.
Жеребец, с усилием тыкаясь
ногами, укоротил быстрый ход своего большого тела, и кавалергардский
офицер, как человек, проснувшийся от тяжелого сна, оглянулся кругом и с трудом улыбнулся. Толпа своих и чужих окружила его.
Я приехал в Казань, опустошенную и погорелую. По улицам, наместо домов, лежали груды углей и торчали закоптелые стены без крыш и окон. Таков был след, оставленный Пугачевым! Меня привезли в крепость, уцелевшую посереди сгоревшего города. Гусары сдали меня караульному
офицеру. Он велел кликнуть кузнеца. Надели мне на
ноги цепь и заковали ее наглухо. Потом отвели меня в тюрьму и оставили одного в тесной и темной конурке, с одними голыми стенами и с окошечком, загороженным железною решеткою.
Но люди, стоявшие прямо против фронта, все-таки испугались, вся масса их опрокинулась глубоко назад, между ею и солдатами тотчас образовалось пространство шагов пять, гвардии унтер-офицер нерешительно поднял руку к шапке и грузно повалился под
ноги солдатам, рядом с ним упало еще трое, из толпы тоже, один за другим, вываливались люди.
Клим Самгин, бросив на стол деньги, поспешно вышел из зала и через минуту, застегивая пальто, стоял у подъезда ресторана. Три
офицера, все с праздничными лицами, шли в
ногу, один из них задел Самгина и весело сказал: