Он показался мне живущим в муравьиной куче противоречивых мыслей; погибая от туберкулеза, он старался примирить
Ницше с Марксом, харкал кровью и хрипел, хватая мои руки холодными липкими пальцами...
Впервые слышал я эти мысли в такой резкой форме, хотя и раньше сталкивался с ними, — они более живучи и шире распространены, чем принято думать. Лет через семь, читая о
Ницше, я очень ярко вспомнил философию казанского городового. Скажу кстати: редко встречались мне в книгах мысли, которых я не слышал раньше в жизни.