Неточные совпадения
Из окна
чердака видна часть села, овраг против нашей избы, в нем — крыши бань, среди кустов. За оврагом — сады и черные поля; мягкими увалами они уходили к синему гребню леса,
на горизонте. Верхом
на коньке крыши бани
сидел синий мужик, держа в руке топор, а другую руку прислонил ко лбу, глядя
на Волгу, вниз. Скрипела телега, надсадно мычала корова, шумели ручьи. Из ворот избы вышла старуха, вся в черном, и, оборотясь к воротам, сказала крепко...
Кончится беседа, — я иду к себе,
на чердак, и
сижу там, у открытого окна, глядя
на уснувшее село и в поля, где непоколебимо властвует молчание. Ночная мгла пронизана блеском звезд, тем более близких земле, чем дальше они от меня. Безмолвие внушительно сжимает сердце, а мысль растекается в безграничии пространства, и я вижу тысячи деревень, так же молча прижавшихся к плоской земле, как притиснуто к ней наше село. Неподвижность, тишина.
К Хохлу приезжали осторожные люди, он уходил с ними
на чердак ко мне и часами
сидел там.
— Гм! нездоров! — повторил он пять минут спустя. — То-то нездоров! Говорил я тогда, предостерегал, — не послушался! Гм! Нет, брат Ваня: муза, видно, испокон веку
сидела на чердаке голодная, да и будет сидеть. Так-то!
Неточные совпадения
Замолчали, прислушиваясь. Клим стоял у буфета, крепко вытирая руки платком. Лидия
сидела неподвижно, упорно глядя
на золотое копьецо свечи. Мелкие мысли одолевали Клима. «Доктор говорил с Лидией почтительно, как с дамой. Это, конечно, потому, что Варавка играет в городе все более видную роль. Снова в городе начнут говорить о ней, как говорили о детском ее романе с Туробоевым. Неприятно, что Макарова уложили
на мою постель. Лучше бы отвести его
на чердак. И ему спокойней».
— Какая, к черту, полиция? Полиция спряталась. Говорят, будто бы
на чердаках сидит, готовится из пулеметов стрелять… Ты что — нездоров?
Он подвергался самым разнообразным приключениям: ночевал в болотах,
на деревьях,
на крышах, под мостами,
сиживал не раз взаперти
на чердаках, в погребах и сараях, лишался ружья, собаки, самых необходимых одеяний, бывал бит сильно и долго — и все-таки, через несколько времени, возвращался домой, одетый, с ружьем и с собакой.
— Не иначе, как
на чердак… А кому они мешали! Ах, да что про старое вспоминать! Нынче взойдешь в девичью-то — словно в гробу девки
сидят. Не токма что песню спеть, и слово молвить промежду себя боятся. А при покойнице матушке…
Он почти перестал выходить из дома, всё
сидел одиноко
на чердаке, читая таинственную книгу «Записки моего отца».