Неточные совпадения
Когда я опустился
в подвал мастерской, между мною и
людьми, видеть и слушать которых стало уже необходимо для меня, выросла «стена забвения».
И вот я переселился из большого грязного
подвала в маленький, почище, — забота о чистоте его лежала на моей обязанности. Вместо артели
в сорок
человек предо мною был один. У него седые виски, острая бородка, сухое, копченое лицо, темные, задумчивые глаза и странный рот: маленький, точно у окуня, губы пухлые, толстые и сложены так, как будто он мысленно целуется. И что-то насмешливое светится
в глубине глаз.
Весь город взволнован: застрелилась, приехав из-под венца, насильно выданная замуж дочь богатого торговца чаем. За гробом ее шла толпа молодежи, несколько тысяч
человек, над могилой студенты говорили речи, полиция разгоняла их.
В маленьком магазине рядом с пекарней все кричат об этой драме, комната за магазином набита студентами, к нам,
в подвал, доносятся возбужденные голоса, резкие слова.
Неточные совпадения
С каждым годом притворялись окна
в его доме, наконец остались только два, из которых одно, как уже видел читатель, было заклеено бумагою; с каждым годом уходили из вида более и более главные части хозяйства, и мелкий взгляд его обращался к бумажкам и перышкам, которые он собирал
в своей комнате; неуступчивее становился он к покупщикам, которые приезжали забирать у него хозяйственные произведения; покупщики торговались, торговались и наконец бросили его вовсе, сказавши, что это бес, а не
человек; сено и хлеб гнили, клади и стоги обращались
в чистый навоз, хоть разводи на них капусту, мука
в подвалах превратилась
в камень, и нужно было ее рубить, к сукнам, холстам и домашним материям страшно было притронуться: они обращались
в пыль.
Вода прибывает, — подумал он, — к утру хлынет, там, где пониже место, на улицы, зальет
подвалы и погреба, всплывут подвальные крысы, и среди дождя и ветра
люди начнут, ругаясь, мокрые, перетаскивать свой сор
в верхние этажи…
— Да, — ответил Клим, вдруг ощутив голод и слабость.
В темноватой столовой, с одним окном, смотревшим
в кирпичную стену, на большом столе буйно кипел самовар, стояли тарелки с хлебом, колбасой, сыром, у стены мрачно возвышался тяжелый буфет, напоминавший чем-то гранитный памятник над могилою богатого купца. Самгин ел и думал, что, хотя квартира эта
в пятом этаже, а вызывает впечатление
подвала. Угрюмые
люди в ней, конечно, из числа тех, с которыми история не считается, отбросила их
в сторону.
Но он тотчас же сообразил, что ему нельзя остановиться на этой эпитафии, ведь животные — собаки, например, — тоже беззаветно служат
людям. Разумеется,
люди, подобные Тане, полезнее
людей, проповедующих
в грязном
подвале о глупости камня и дерева, нужнее полуумных Диомидовых, но…
Полсотни
людей ответили нестройным гулом, голоса звучали глухо, как
в подвале, так же глухо прозвучало и приветствие Марины;
в ответном гуле Самгин различил многократно повторенные слова: