Неточные совпадения
Пятьдесят лет ходил он по земле, железная стопа его давила города и государства, как нога слона муравейники, красные реки крови текли от его путей во все стороны; он строил высокие башни из костей побежденных народов; он разрушал жизнь, споря в силе своей со Смертью, он мстил ей за то, что она взяла
сына его Джигангира; страшный человек — он хотел
отнять у нее все жертвы — да издохнет она с голода и тоски!
— Самый красивый и умный мальчик — это мой
сын! Ему было шесть лет уже, когда к нам на берег явились сарацины [Сарацины — древнее название жителей Аравии, а позднее, в период крестовых походов, — всех арабов-мусульман.] — пираты, они убили отца моего, мужа и еще многих, а мальчика похитили, и вот четыре года, как я его ищу на земле. Теперь он у тебя, я это знаю, потому что воины Баязета схватили пиратов, а ты — победил Баязета и
отнял у него всё, ты должен знать, где мой
сын, должен отдать мне его!
И ей он, Иуда, нанес тягчайшее увечье, и у ней он сумел отнять свет жизни,
отняв сына и бросив его в какую-то безыменную яму.
Однако любопытные стычки обоих педагогов ждут нас впереди, а здесь уместно мимоходом объяснить, чего ради в патриотической и строго-православной душе генерала совершился такой резкий куркен-переверкен, для чего он
отнял сына у идеалиста с русским православным направлением и сам, своими руками, швырнул его в отравленные объятия такого смелого и ловкого нигилиста, который сразу наполнил с краями срезь амфору Сеничкиным ядом и поднес ее к распаленным устам жаждавшего впечатлений мальчика?
Умно приготовлено, хорошо сказано, но какие утешения победят чувство матери, у которой
отнимают сына? Все муки ее сосредоточились в этом чувстве; ни о чем другом не помышляла она, ни о чем не хотела знать. Чтобы сохранить при себе свое дитя, она готова была отдать за него свой сан, свои богатства, идти хоть в услужение. Но неисполнение клятвы должно принести ужасное несчастие мужу ее, и она решается на жертву.
Неточные совпадения
И ей надо действовать, действовать, чтоб обеспечить это положение с
сыном, чтобы его не
отняли у ней.
— Батюшка, разорил вконец. Двух
сыновей, батюшка, без очереди в некруты отдал, а теперя и третьего
отнимает. Вчера, батюшка, последнюю коровушку со двора свел и хозяйку мою избил — вон его милость. (Он указал на старосту.)
Несколько вечеров подряд она рассказывала историю отца, такую же интересную, как все ее истории: отец был
сыном солдата, дослужившегося до офицеров и сосланного в Сибирь за жестокость с подчиненными ему; там, где-то в Сибири, и родился мой отец. Жилось ему плохо, уже с малых лет он стал бегать из дома; однажды дедушка искал его по лесу с собаками, как зайца; другой раз, поймав, стал так бить, что соседи
отняли ребенка и спрятали его.
Для формы же он продолжал изъявлять свое неудовольствие
сыну: уменьшил и без того небогатое содержание его (он был чрезвычайно с ним скуп), грозил
отнять все; но вскоре уехал в Польшу, за графиней, у которой были там дела, все еще без устали преследуя свой проект сватовства.
— Не на стороне, а в своем дому. Анну-то Ивановну он нынче отставил, у
сына, у Яшеньки, жену
отнял!