— Не один он думал так, и это верно было: чем дальше — тем горячее в туннеле, тем больше хворало и
падало в землю людей. И всё сильнее текли горячие ключи, осыпалась порода, а двое наших, из Лугано, сошли с ума. Ночами в казарме у нас многие бредили, стонали и вскакивали с постелей в некоем ужасе…
Неточные совпадения
А за ним на рельсы стали
падать точно им ноги подрезали — какие-то веселые шумные люди, люди, которых не было здесь за две минуты до этого момента. Они бросались на
землю, смеясь, строили друг другу гримасы и кричали офицеру, который, потрясая перчатками под носом человека
в цилиндре, что-то говорил ему, усмехаясь, встряхивая красивой головой.
Солнце —
в зените, раскаленное синее небо ослепляет, как будто из каждой его точки на
землю, на море
падает огненно-синий луч, глубоко вонзаясь
в камень города и воду. Море блестит, словно шелк, густо расшитый серебром, и, чуть касаясь набережной сонными движениями зеленоватых теплых волн, тихо поет мудрую песню об источнике жизни и счастья — солнце.
К ним идет мальчик с фьяской [Фъяска — оплетенная соломой бутыль для вина.] вина
в руке и небольшим узлом
в другой, идет, вскинув голову, и кричит звонко, точно птица, не видя, что сквозь солому, которой обернута бутылка,
падают на
землю, кроваво сверкая, точно рубины, тяжелые капли густого вина.
— Черепицы, камни, палки, — говорил он сквозь смех, —
в те дни и
в том месте действовали самостоятельно, и эта самостоятельность неодушевленных предметов сажала нам довольно крупные шишки на головы. Идет или стоит солдат — вдруг с
земли прыгает на него палка, с небес
падает камень. Мы сердились, конечно!
Он долго отказывался под разными предлогами, наконец уступил и пошел с ним и сестрой, а когда они двое взошли на верхний ярус лесов, то
упали оттуда — жених прямо на
землю,
в творило с известью, а брат зацепился платьем за леса, повис
в воздухе и был снят каменщиками. Он только вывихнул ногу и руку, разбил лицо, а жених переломил позвоночник и распорол бок.
Выпрямляются встречу солнцу стебли трав и лепестки цветов, отягченные серебром росы, ее светлые капли висят на концах стеблей, полнеют и, срываясь,
падают на
землю, вспотевшую
в жарком сне. Хочется слышать тихий звон их падения, — грустно, что не слышишь его.
Уже с первых минут стало ясно, что дочь уступит матери
в легкости и силе, — Нунча бежала так свободно и красиво, точно сама
земля несла ее, как мать ребенка, — люди стали бросать из окон и с тротуаров цветы под ноги ей и рукоплескали, одобряя ее криками;
в два конца она опередила дочь на четыре минуты с лишком, и Нина, разбитая, обиженная неудачей,
в слезах и задыхаясь,
упала на ступени паперти, — не могла уже бежать третий раз.
Один только есть у всех существ верный руководитель. Руководитель этот — всемирный дух, который заставляет каждое существо делать то, что ему должно делать: дух этот в дереве велит ему расти к солнцу, в цветке велит ему переходить в семя, в семени велит ему
упасть в землю и прорасти. В человеке дух этот велит ему соединяться любовью с другими существами.
И он вспомнил слова Евангелия: «Истинно, истинно говорю вам, если пшеничное зерно, падши на землю, не умрет, то останется одно, а если умрет, то принесет много плода». «Вот и я
упадаю в землю. Да, истинно, истинно», — думал он.
Неточные совпадения
— Ну, Христос с вами! отведите им по клочку
земли под огороды! пускай сажают капусту и
пасут гусей! — коротко сказала Клемантинка и с этим словом двинулась к дому,
в котором укрепилась Ираидка.
Он
спал на голой
земле и только
в сильные морозы позволял себе укрыться на пожарном сеновале; вместо подушки клал под головы́ камень; вставал с зарею, надевал вицмундир и тотчас же бил
в барабан; курил махорку до такой степени вонючую, что даже полицейские солдаты и те краснели, когда до обоняния их доходил запах ее; ел лошадиное мясо и свободно пережевывал воловьи жилы.
—
Спит душенька на подушечке…
спит душенька на перинушке… а боженька тук-тук! да по головке тук-тук! да по темечку тук-тук! — визжала блаженная, бросая
в Грустилова щепками,
землею и сором.
— Невыгодно! да через три года я буду получать двадцать тысяч годового дохода с этого именья. Вот оно как невыгодно!
В пятнадцати верстах. Безделица! А земля-то какова? разглядите
землю! Всё поемные места. Да я засею льну, да тысяч на пять одного льну отпущу; репой засею — на репе выручу тысячи четыре. А вон смотрите — по косогору рожь поднялась; ведь это все
падаль. Он хлеба не сеял — я это знаю. Да этому именью полтораста тысяч, а не сорок.
Бывало, стоишь, стоишь
в углу, так что колени и спина заболят, и думаешь: «Забыл про меня Карл Иваныч: ему, должно быть, покойно сидеть на мягком кресле и читать свою гидростатику, — а каково мне?» — и начнешь, чтобы напомнить о себе, потихоньку отворять и затворять заслонку или ковырять штукатурку со стены; но если вдруг
упадет с шумом слишком большой кусок на
землю — право, один страх хуже всякого наказания.