Неточные совпадения
— Были леса по дороге, да, это — было! Встречались вепри, медведи, рыси и страшные быки, с головой, опущенной к
земле, и дважды смотрели на меня барсы, глазами, как твои. Но ведь каждый зверь имеет
сердце, я говорила с ними, как с тобой, они верили, что я — Мать, и уходили, вздыхая, — им было жалко меня! Разве ты не знаешь, что звери тоже любят детей и умеют бороться за жизнь и свободу их не хуже, чем люди?
Вот — жил я, уже много лет,
земля стонет подо мною, и тридцать лет, как я уничтожаю жатву смерти вот этою рукой, — для того уничтожаю, чтобы отмстить ей за сына моего Джигангира, за то, что она погасила солнце
сердца моего!
Сотни неразрывных нитей связывали ее
сердце с древними камнями, из которых предки ее построили дома и сложили стены города, с
землей, где лежали кости ее кровных, с легендами, песнями и надеждами людей — теряло
сердце матери ближайшего ему человека и плакало: было оно подобно весам, но, взвешивая любовь к сыну и городу, не могло понять — что легче, что тяжелей.
Если жизнь стала такова, что человек уже не находит куска хлеба на
земле, удобренной костями его предков, — не находит и, гонимый нуждою, уезжает скрепя
сердце на юг Америки, за тридцать дней пути от родины своей, — если жизнь такова, что вы хотите от человека?
Старик Джиованни Туба еще в ранней молодости изменил
земле ради моря — эта синяя гладь, то ласковая и тихая, точно взгляд девушки, то бурная, как
сердце женщины, охваченное страстью, эта пустыня, поглощающая солнце, ненужное рыбам, ничего не родя от совокупления с живым золотом лучей, кроме красоты и ослепительного блеска, — коварное море, вечно поющее о чем-то, возбуждая необоримое желание плыть в его даль, — многих оно отнимает у каменистой и немой
земли, которая требует так много влаги у небес, так жадно хочет плодотворного труда людей и мало дает радости — мало!
Так проводил он праздники, потом это стало звать его и в будни — ведь когда человека схватит за
сердце море, он сам становится частью его, как
сердце — только часть живого человека, и вот, бросив
землю на руки брата, Туба ушел с компанией таких же, как сам он, влюбленных в простор, — к берегам Сицилии ловить кораллы: трудная, а славная работа, можно утонуть десять раз в день, но зато — сколько видишь удивительного, когда из синих вод тяжело поднимается сеть — полукруг с железными зубцами на краю, и в ней — точно мысли в черепе — движется живое, разнообразных форм и цветов, а среди него — розовые ветви драгоценных кораллов — подарок моря.
Неточные совпадения
А мы, их жалкие потомки, скитающиеся по
земле без убеждений и гордости, без наслаждения и страха, кроме той невольной боязни, сжимающей
сердце при мысли о неизбежном конце, мы не способны более к великим жертвам ни для блага человечества, ни даже для собственного счастия, потому, что знаем его невозможность и равнодушно переходим от сомнения к сомнению, как наши предки бросались от одного заблуждения к другому, не имея, как они, ни надежды, ни даже того неопределенного, хотя и истинного наслаждения, которое встречает душа во всякой борьбе с людьми или с судьбою…
Тихо было все на небе и на
земле, как в
сердце человека в минуту утренней молитвы; только изредка набегал прохладный ветер с востока, приподнимая гриву лошадей, покрытую инеем.
Трещит по улицам сердитый тридцатиградусный мороз, визжит отчаянным бесом ведьма-вьюга, нахлобучивая на голову воротники шуб и шинелей, пудря усы людей и морды скотов, но приветливо светит вверху окошко где-нибудь, даже и в четвертом этаже; в уютной комнатке, при скромных стеариновых свечках, под шумок самовара, ведется согревающий и
сердце и душу разговор, читается светлая страница вдохновенного русского поэта, какими наградил Бог свою Россию, и так возвышенно-пылко трепещет молодое
сердце юноши, как не случается нигде в других
землях и под полуденным роскошным небом.
Он повалился на
землю, и плотоядный червь грусти страшной, безнадежной обвился около его
сердца.
Татьяна слушала с досадой // Такие сплетни; но тайком // С неизъяснимою отрадой // Невольно думала о том; // И в
сердце дума заронилась; // Пора пришла, она влюбилась. // Так в
землю падшее зерно // Весны огнем оживлено. // Давно ее воображенье, // Сгорая негой и тоской, // Алкало пищи роковой; // Давно сердечное томленье // Теснило ей младую грудь; // Душа ждала… кого-нибудь,