Время согнуло ее пополам, черные когда-то глаза были тусклы и слезились. Ее сухой голос
звучал странно, он хрустел, точно старуха говорила костями.
Ему часто казалось, что, когда постоялка говорит, — слова её сплетаются в тугую сеть и недоступно отделяют от него эту женщину решёткой запутанных петель. Хорошее лицо её становилось неясным за сетью этих слов, они
звучали странно, точно она говорила языком, не знакомым ему.
У него был большой запас подобных слов, и когда он четко выговаривал их своим низким могильным голосом — они
звучали странно, чувствовалось в них что-то сказочно древнее.
Неточные совпадения
Это слово: «охотничья лошадь» — как-то
странно звучало в ушах maman: ей казалось, что охотничья лошадь должна быть что-то вроде бешеного зверя и что она непременно понесет и убьет Володю.
Странно звучали для него эти книжные слова, и опять новость: какие-то таинственные сходки с Лизаветой, и обе — юродивые.
— Ну — здравствуйте! — обратился незначительный человек ко всем. Голос у него звучный, и было
странно слышать, что он
звучит властно. Половина кисти левой руки его была отломлена, остались только три пальца: большой, указательный и средний. Пальцы эти слагались у него щепотью, никоновским крестом. Перелистывая правой рукой узенькие страницы крупно исписанной книги, левой он непрерывно чертил в воздухе затейливые узоры, в этих жестах было что-то судорожное и не сливавшееся с его спокойным голосом.
Было
странно слышать, что голос
звучит как будто не сердито, а презрительно. В вагоне щелкали язычки замков, кто-то постучал в дверь купе.
Ритмический топот лошадей был едва слышен в пестром и гулком шуме голосов, в непрерывном смехе, иногда неожиданно и очень
странно звучал свист, но все же казалось, что толпа пешеходов подчиняется глухому ритму ударов копыт о землю.