Неточные совпадения
Ночь… Тошно! Сквозь тусклые стёкла окна
Мне в комнату луч свой бросает луна,
И он, улыбаясь приятельски мне,
Рисует какой-то узор голубой
На каменной, мокрой, холодной стене,
На клочьях оборванных, грязных
обой.
Сижу я, смотрю и молчу, всё молчу…
И спать я совсем, не хочу…
Неточные совпадения
«И кроме этого», в то же время думал он: «кто мне мешает самому быть счастливым в любви к женщине, в счастии семейной жизни?» И юное воображение
рисовало ему еще более обворожительную будущность. «Я и жена, которую я люблю так, кàк никто никогда никого не любил
на свете, мы всегда живем среди этой спокойной, поэтической деревенской природы, с детьми, может быть, с старухой тёткой; у нас есть наша взаимная любовь, любовь к детям, и мы
оба знаем, что наше назначение — добро.
Сидя
на низкой скамеечке, она рассказывала нам про свою жизнь в Петербурге и изображала в лицах известных певцов, передразнивая их голоса и манеру петь;
рисовала в альбоме доктора, потом меня,
рисовала плохо, но
оба мы вышли похожи.
Батюшка уже был извещен о предстоящей перемене и как раз в эту минуту беседовал об этом деле с матушкой.
Оба не знали за собой никакой вины и потому не только не сомневались, подобно мне, но прямо радовались, что и у нас
на селе заведется свой jeune home [Молодой человек (фр.)]. Так что когда я после первых приветствий неожиданно
нарисовал перед ними образ станового пристава в том виде, в каком он сложился
на основании моих дореформенных воспоминаний, то они даже удивились.
Отдав это письмо мадам Блаухер для отсылки
на почту, Артур сел за стол и принялся карандашом
рисовать на портрете большой тюльпан. Карандаш был зачинен с
обоих концов. Один конец был красный, другой синий. Ни тот ни другой цвет не ложились
на эмаль карточки. Ильку не удалось посадить в тюльпане, несмотря
на то, что Артур просидел за рисованием до тех пор, пока стало темно…
Супруги стали смеяться и долго глядели друг
на друга молча. Возможность счастья отуманила их, они не могли даже мечтать, сказать,
на что им
обоим нужны эти 75000, что они купят, куда поедут. Думали они только о цифрах 9499 и 75000,
рисовали их в своем воображении, а о самом счастье, которое было так возможно, им как-то не думалось.