— Да, непременно!.. Что тут и говорить!.. Кого же и назначить, как не вас?.. — воскликнул Иван Петрович, одновременно потрясая своим красным носом и
толстым животом своим, но потом, сообразив, присовокупил несколько опешенным голосом: — Только вот тут одно: на эти места назначает не министерство наше, а выбирают дворяне!..
Фома оттолкнулся от стола, выпрямился и, все улыбаясь, слушал ласковые, увещевающие речи. Среди этих солидных людей он был самый молодой и красивый. Стройная фигура его, обтянутая сюртуком, выгодно выделялась из кучи жирных тел с
толстыми животами. Смуглое лицо с большими глазами было правильнее и свежее обрюзглых, красных рож. Он выпятил грудь вперед, стиснул зубы и, распахнув полы сюртука, сунул руки в карманы.
Жарко пылают дрова в печи, я сижу пред нею рядом с хозяином, его
толстый живот обвис и лежит на коленях, по скучному лицу мелькают розовые отблески пламени, серый глаз — точно бляха на сбруе лошади, он неподвижен и слезится, как у дряхлого нищего, а зеленый зрачок все время бодро играет, точно у кошки, живет особенной, подстерегающей жизнью. Странный голос, то — высокий по-женски и ласковый, то — сиплый, сердито присвистывающий, сеет спокойно-наглые слова:
Каждое движение, каждый жест Александры Михайловны возбуждали в Андрее Ивановиче неистовую ненависть. Он сдерживался, чтоб не заорать на нее, — ему было противно, что у Александры Михайловны
толстый живот, что она сморкается громко и что у нее на правом локте заплата.
Неточные совпадения
Толстый человек в старомодном сюртуке, поддерживая руками
живот, гудел глухим, жирным басом:
За спиной его щелкнула ручка двери. Вздрогнув, он взглянул через плечо назад, — в дверь втиснулся
толстый человек, отдуваясь, сунул на стол шляпу, расстегнул верхнюю пуговицу сюртука и, выпятив
живот величиной с большой бочонок, легко пошел на Самгина, размахивая длинной правой рукой, точно собираясь ударить.
В лицо Самгина смотрели, голубовато улыбаясь, круглые, холодненькие глазки, брезгливо шевелилась
толстая нижняя губа, обнажая желтый блеск золотых клыков, пухлые пальцы правой руки играли платиновой цепочкой на
животе, указательный палец левой беззвучно тыкался в стол. Во всем поведении этого человека, в словах его, в гибкой игре голоса было что-то обидно несерьезное. Самгин сухо спросил:
Женщина стояла, опираясь одной рукой о стол, поглаживая другой подбородок, горло, дергая коротенькую,
толстую косу; лицо у нее — смуглое, пухленькое, девичье, глаза круглые, кошачьи; резко очерченные губы. Она повернулась спиною к Лидии и, закинув руки за спину, оперлась ими о край стола, — казалось, что она падает; груди и
живот ее торчали выпукло, вызывающе, и Самгин отметил, что в этой позе есть что-то неестественное, неудобное и нарочное.
— Что ты — спал? — хрипло спросил Дронов, задыхаясь, кашляя; уродливо
толстый, с выпученным
животом, он, расстегивая пальто, опустив к ногам своим тяжелый пакет, начал вытаскивать из карманов какие-то свертки, совать их в руки Самгина. — Пища, — объяснил он, вешая пальто. — Мне эта твоя
толстая дурында сказала, что у тебя ни зерна нет.