Неточные совпадения
Мальчик слушал его речь, смотрел на него и
чувствовал, что отец как будто все ближе подвигается к нему.
Сидя в школе, Фома
почувствовал себя свободнее и стал сравнивать своих товарищей с другими
мальчиками. Вскоре он нашел, что оба они — самые лучшие в школе и первыми бросаются в глаза, так же резко, как эти две цифры 5 и 7, не стертые с черной классной доски. И Фоме стало приятно оттого, что его товарищи лучше всех остальных
мальчиков.
Матвею стало грустно, не хотелось уходить. Но когда, выходя из сада, он толкнул тяжёлую калитку и она широко распахнулась перед ним,
мальчик почувствовал в груди прилив какой-то новой силы и пошёл по двору тяжёлой и развалистой походкой отца. А в кухне — снова вернулась грусть, больно тронув сердце: Власьевна сидела за столом, рассматривая в маленьком зеркальце свой нос, одетая в лиловый сарафан и белую рубаху с прошвами, обвешанная голубыми лентами. Она была такая важная и красивая.
Немного погодя Володя и его друг Чечевицын, ошеломленные шумной встречей и все еще розовые от холода, сидели за столом и пили чай. Зимнее солнышко, проникая сквозь снег и узоры на окнах, дрожало на самоваре и купало свои чистые лучи в полоскательной чашке. В комнате было тепло, и
мальчики чувствовали, как в их озябших телах, не желая уступать друг другу, щекотались тепло и мороз.
Назавтра
мальчик чувствует себя лучше, — и глаза Екатерины Александровны смотрят на меня с ласкою и любовью. Вообще, еще не видя больного, я уж при входе безошибочно заключал об его состоянии по глазам открывавшей мне дверь Екатерины Александровны: хуже больному — и лицо ее горит через силу сдерживаемою враждою ко мне; лучше — и глаза смотрят с такою ласкою!
Неточные совпадения
Левин вдруг покраснел, но не так, как краснеют взрослые люди, — слегка, сами того не замечая, но так, как краснеют
мальчики, —
чувствуя, что они смешны своей застенчивостью и вследствие того стыдясь и краснея еще больше, почти до слез. И так странно было видеть это умное, мужественное лицо в таком детском состоянии, что Облонский перестал смотреть на него.
Блестящие нежностью и весельем глаза Сережи потухли и опустились под взглядом отца. Это был тот самый, давно знакомый тон, с которым отец всегда относился к нему и к которому Сережа научился уже подделываться. Отец всегда говорил с ним — так
чувствовал Сережа — как будто он обращался к какому-то воображаемому им
мальчику, одному из таких, какие бывают в книжках, но совсем не похожему на Сережу. И Сережа всегда с отцом старался притвориться этим самым книжным
мальчиком.
Она болезненно
чувствовала прекрасную обособленность сына; грусть, любовь и стеснение наполняли ее, когда она прижимала
мальчика к груди, где сердце говорило другое, чем язык, привычно отражающий условные формы отношений и помышлений.
Заговорив однажды по поводу близкого освобождения крестьян, о прогрессе, он надеялся возбудить сочувствие своего сына; но тот равнодушно промолвил: «Вчера я прохожу мимо забора и слышу, здешние крестьянские
мальчики, вместо какой-нибудь старой песни горланят: Время верное приходит, сердце
чувствует любовь…Вот тебе и прогресс».
Да, Иван Дронов был неприятный, даже противный
мальчик, но Клим, видя, что отец, дед, учитель восхищаются его способностями,
чувствовал в нем соперника, ревновал, завидовал, огорчался. А все-таки Дронов притягивал его, и часто недобрые чувства к этому
мальчику исчезали пред вспышками интереса и симпатии к нему.