Неточные совпадения
Фома
сидел, откинувшись на спинку стула и склонив голову на плечо. Глаза его были закрыты, и
из-под ресниц одна за другой выкатывались слезы. Они текли по щекам на усы… Губы Фомы судорожно вздрагивали, слезы падали с усов на грудь. Он молчал и не двигался, только грудь его вздымалась тяжело и неровно. Купцы посмотрели на бледное, страдальчески осунувшееся, мокрое от слез лицо его с опущенными книзу углами губ и тихо, молча стали отходить прочь от него…
Неточные совпадения
Подъехав к Калиновому лесу, мы нашли линейку уже там и, сверх всякого ожидания, еще телегу в одну лошадь, на середине которой
сидел буфетчик.
Из-под сена виднелись: самовар, кадка с мороженой формой и еще кой-какие привлекательные узелки и коробочки. Нельзя было ошибиться: это был чай на чистом воздухе, мороженое и фрукты. При виде телеги мы изъявили шумную радость, потому что пить чай в лесу на траве и вообще на таком месте, на котором никто и никогда не пивал чаю, считалось большим наслаждением.
И через час воз с кирпичом выехал из Умани, запряженный в две клячи. На одной из них
сидел высокий Янкель, и длинные курчавые пейсики его развевались
из-под жидовского яломка по мере того, как он подпрыгивал на лошади, длинный, как верста, поставленная на дороге.
Говорил он долго, и ему нравилось, что слова его звучат спокойно, твердо. Взглянув через плечо на товарища, он увидал, что Макаров
сидит заложив ногу на ногу, в зубах его, по обыкновению, дымится папироса. Он разломал коробку
из-под спичек, уложил обломки в пепельницу, поджег их и, подкладывая в маленький костер спички, внимательно наблюдает, как они вспыхивают.
Климу чаще всего навязывали унизительные обязанности конюха, он вытаскивал
из-под стола лошадей, зверей и подозревал, что эту службу возлагают на него нарочно, чтоб унизить. И вообще игра в цирк не нравилась ему, как и другие игры, крикливые, быстро надоедавшие. Отказываясь от участия в игре, он уходил в «публику», на диван, где
сидели Павла и сестра милосердия, а Борис ворчал:
Сидел Редозубов всегда в позе Саваофа на престоле, хмуро посматривал на всех
из-под густых бровей и порою иронически крякал, как бы предваряя, что сейчас он заговорит.