Замашистая, разгульная камаринская подергивала даже тех, кто находился в числе зрителей; она действовала даже на седых стариков, которые, шествуя спокойно подле жен, начинали вдруг притопывать сапогами и переводить локтями. О толпе, окружавшей певцов, и говорить нечего: она вся
была в движении, пронзительный свист, хлопанье в ладоши, восторженные восклицания: «Ходи, Яша!», «Молодца!», «Катай!», «Ох, люблю!», «Знай наших!» — сопровождали каждый удар смычка.
Неточные совпадения
В самом деле, на той стороне Оки виднелись люди. Хотя они казались ничуть не больше мизинца, однако ж по
движению их ясно можно
было заключить, что они высматривали удобопроходимые места и готовились спуститься на реку.
Во все продолжение предыдущего разговора он подобострастно следил за каждым
движением Нефеда, — казалось, с какою-то даже ненасытною жадностию впивался
в него глазами; как только Нефед обнаруживал желание сказать слово, или даже поднять руку, или повернуть голову, у молодого парня
были уже уши на макушке; он заранее раскрывал рот, оскаливал зубы, быстро окидывал глазами присутствующих, как будто хотел сказать: «Слушайте, слушайте, что скажет Нефед!», и тотчас же разражался неистовым хохотом.
В походке и
движениях молодого парня не
было заметно ни малейшей торопливости.
— Ну, что, дьячок, что голову-то повесил? Отряхнись! — сказал Глеб, как только прошло первое
движение досады. — Али уж так кручина больно велика?.. Эх ты! Раненько, брат, кручиной забираешься… Погоди,
будет время, придет и незваная, непрошеная!..
Пой, веселись — вот пока твоя вся забота… А ты нахохлился; подумаешь, взаправду несчастный какой… Эх ты, слабый, пра, слабый! Ну, что ты за парень? Что за рыбак? Мякина, право слово, мякина! — заключил Глеб, постепенно смягчаясь, и снова начал ухмыляться
в бороду.
Первое
движение Дуняши при виде гостей
было откинуться поспешно назад; но, рассудив
в ту же секунду, что, сколько ни прятаться, с гостями все-таки приведется провести большую часть дня, она снова показалась на дороге. Щеки ее горели ярким румянцем; мудреного нет: она готовила обед и целое утро провела против пылающей печки; могло статься — весьма даже могло статься, что краска бросилась
в лицо Дуне при виде Ванюши.
В движениях и взглядах молодого парня заметно
было какое-то нетерпение, смешанное с любопытством: он то становился на ноги и прищуривал глаза, то повертывал челнок, который поминутно прибивало к берегу течением реки, то ложился на палубу и приводил черные, лукавые глаза свои
в уровень с луговою плоскостью.
Недосуг
было; к тому же хотя зоркий, проницательный взгляд старика
в последнее время притуплялся, ему все-таки легче
было уловить едва заметное колебание поплавка или верши над водою, чем различить самое резкое
движение скорби или радости на лице человеческом.
Глаза старого рыбака
были закрыты; он не спал, однако ж, морщинки, которые то набегали, то сглаживались на высоком лбу его,
движение губ и бровей, ускоренное дыхание ясно свидетельствовали присутствие мысли;
в душе его должна
была происходить сильная борьба. Мало-помалу лицо его успокоилось; дыхание сделалось ровнее; он точно заснул. По прошествии некоторого времени с печки снова послышался его голос. Глеб подозвал жену и сказал, чтобы его перенесли на лавку к окну.
Принимая
в соображение нетерпеливые
движения Захара и не совсем ласковые наименования, какими снабжал он Гришку, легко
было догадаться, что расторопность последнего не удовлетворяла требованиям первого или не исполнял он, как следовало, условий,
в которых оба согласились заблаговременно.
Гришка не успел прийти
в себя, как уже
в дверях показалось несколько человек. Первое
движение Захара
было броситься к лучине и затушить огонь. Гришка рванулся к окну, вышиб раму и выскочил на площадку. Захар пустился вслед за ним, но едва просунул он голову, как почувствовал, что
в ноги ему вцепилось несколько дюжих рук.
Ей показалось, что все люди разбегались, дом
был в движении, на дворе было много народа, у крыльца стояла тройка, издали услышала она голос Кирила Петровича и спешила войти в комнаты, опасаясь, чтоб отсутствие ее не было замечено.
Рождественское утро начиналось спозаранку. В шесть часов, еще далеко до свету, весь дом
был в движении; всем хотелось поскорее «отмолиться», чтобы разговеться. Обедня начиналась ровно в семь часов и служилась наскоро, потому что священнику, независимо от поздравления помещиков, предстояло обойти до обеда «со святом» все село. Церковь, разумеется, была до тесноты наполнена молящимися.
Неточные совпадения
Стародум. Постой. Сердце мое кипит еще негодованием на недостойный поступок здешних хозяев.
Побудем здесь несколько минут. У меня правило:
в первом
движении ничего не начинать.
Мальчишка просто обезумел от ужаса. Первым его
движением было выбросить говорящую кладь на дорогу; вторым — незаметным образом спуститься из телеги и скрыться
в кусты.
Было ли бы лучше или даже приятнее, если б летописец вместо описания нестройных
движений изобразил
в Глупове идеальное средоточие законности и права?
Анна, думавшая, что она так хорошо знает своего мужа,
была поражена его видом, когда он вошел к ней. Лоб его
был нахмурен, и глаза мрачно смотрели вперед себя, избегая ее взгляда; рот
был твердо и презрительно сжат.
В походке,
в движениях,
в звуке голоса его
была решительность и твердость, каких жена никогда не видала
в нем. Он вошел
в комнату и, не поздоровавшись с нею, прямо направился к ее письменному столу и, взяв ключи, отворил ящик.
«Не может
быть, чтоб это страшное тело
был брат Николай», подумал Левин. Но он подошел ближе, увидал лицо, и сомнение уже стало невозможно. Несмотря на страшное изменение лица, Левину стòило взглянуть
в эти живые поднявшиеся на входившего глаза, заметить легкое
движение рта под слипшимися усами, чтобы понять ту страшную истину, что это мертвое тело
было живой брат.