Неточные совпадения
В каюте Геза стоял портрет неизвестной
девушки. Участники оргии собрались в полном составе. Я плыл на корабле с темной
историей и подозрительным капитаном, ожидая должных случиться событий, ради цели неясной и начинающей оборачиваться голосом чувства, так же странного при этих обстоятельствах, как ревнивое желание разобрать, о чем шепчутся за стеной.
Разговор был прерван появлением матроса, пришедшего за огнем для трубки. «Скоро ваш отдых», — сказал он мне и стал копаться в углях. Я вышел, заметив, как пристально смотрела на меня
девушка, когда я уходил. Что это было? Отчего так занимала ее
история, одна половина которой лежала в тени дня, а другая — в свете ночи?
Действительно, в огромные окна гостиной проникали хоровые крики, музыка, весь праздничный гул собравшегося с новыми силами карнавала. Я немедленно согласился. Ботвель отправился распорядиться о выезде. Но я был лишь одну минуту с Биче, так как вошли ее родственники, хозяева дома, — старичок и старушка, круглые, как два старательно одетых мяча, и я был представлен им
девушкой, с облегчением убедясь, что они ничего не знают о моей
истории.
— А знаешь что, братику, — проговорил Пепко однажды, когда мы импровизировали свою «
историю девушки в белом платье», — ведь это и есть то, что называется психологией творчества.
Неточные совпадения
— Если хорошенько разобрать
историю этой
девушки, то вы найдете, что эта
девушка бросила семью, или свою, или сестрину, где бы она могла иметь женское дело, — неожиданно вступая в разговор, сказала с раздражительностью Дарья Александровна, вероятно догадываясь, какую
девушку имел в виду Степан Аркадьич.
— Я спросила у тебя о Валентине вот почему: он добился у жены развода, у него — роман с одной девицей, и она уже беременна. От него ли, это — вопрос. Она — тонкая штучка, и вся эта
история затеяна с расчетом на дурака. Она — дочь помещика, — был такой шумный человек, Радомыслов: охотник, картежник, гуляка; разорился, кончил самоубийством. Остались две дочери, эдакие, знаешь, «полудевы», по Марселю Прево, или того хуже: «
девушки для радостей», — поют, играют, ну и все прочее.
Этот старинный дом, эти уютные комнаты, эта старинная мебель, цветы, лица прислуги, самый воздух — все это было слишком дорого для него, и именно в этой раме Надежда Васильевна являлась не просто как всякая другая
девушка, а последним словом слишком длинной и слишком красноречивой
истории, в которую было вплетено столько событий и столько дорогих имен.
Даже смерть актрисы Колпаковой была вплетена в эту
историю двух братьев; эта
девушка поплатилась головой за свое слишком близкое знакомство с наследником приваловских миллионов.
Вера Павловна знала, что, при нынешних понятиях и обстоятельствах, эти
истории неизбежны, что не может всегда предохранить от них никакая заботливость других о
девушках, никакая осторожность самих
девушек.