Неточные совпадения
Так, во «Введении» сообщаются любопытные подробности о том, как после слабых
трудов Феофана Прокоповича и барона Гизена составлял
историю кабинет-секретарь Макаров, которого поправлял и переделывал сам Петр.
Нельзя сказать, чтобы
труд г. Устрялова совершенно чужд был той общей исторической идеи, о которой мы говорили; но все-таки очевидно, что не она положена в основание «
Истории Петра».
Поэтому, если бы и могла где-нибудь явиться строго соображенная, прагматическая
история новых времен России, то это было бы не более как утешительным исключением из общей массы наших исторических
трудов.
Рассуждая таким образом, нельзя не назвать
труд г. Устрялова весьма замечательным явлением в нашей литературе, и, вероятно, даже специалисты-ученые, занимающиеся русской
историей, не много найдут в «
Истории Петра» таких мест, которые можно бы было упрекнуть в неосновательности, в недостоверности или несправедливости.
Если эту постепенность историк проведет в продолжение своего
труда более последовательно, чем это видим в изданных ныне томах, то последующие томы
истории Петра составят явление весьма замечательное…
Придавши своему
труду характер преимущественно биографический, он не обратил внимания на общие задачи
истории страны и времени, в которых действовал Петр, и таким образом, отняв у себя оружие высшей исторической критики, не вышел из колеи прежних панегиристов, которых сам осуждает во введении к «
Истории Петра».
Повторим еще раз в заключение, что для
истории Петра
труд г. Устрялова будет иметь значение
истории Карамзина.
Неточные совпадения
— Лозунг командующих классов — назад, ко всяческим примитивам в литературе, в искусстве, всюду. Помните приглашение «назад к Фихте»? Но — это вопль испуганного схоласта, механически воспринимающего всякие идеи и страхи, а конечно, позовут и дальше — к церкви, к чудесам, к черту, все равно — куда, только бы дальше от разума
истории, потому что он становится все более враждебен людям, эксплуатирующим чужой
труд.
Козлов приносил в редакцию написанные на квадратных листочках бумаги очень мелким почерком и канцелярским слогом очерки по
истории города, но редактор редко печатал его
труды, находя их нецензурными или неинтересными.
Он неохотно и ‹не› очень много затратил времени на этот
труд, но затраченного оказалось вполне достаточно для того, чтоб решительно не согласиться с философией
истории, по-новому изображающей процесс развития мировой культуры.
Опенкин в нескольких словах сам рассказал
историю своей жизни. Никто никогда не давал себе
труда, да и не нужно никому было разбирать, кто прав, кто виноват был в домашнем разладе, он или жена.
Из
истории с Риночкой выходило обратное, что никакая «идея» не в силах увлечь (по крайней мере меня) до того, чтоб я не остановился вдруг перед каким-нибудь подавляющим фактом и не пожертвовал ему разом всем тем, что уже годами
труда сделал для «идеи».