Неточные совпадения
— Идеи Овэна и меры, принятые им для улучшения Нью-Лэнэрка, — Восстановление доверия между
хозяином и работниками на
фабрике; училище в Нью-Лэнэрке, по методе Овэна.
Как человек умный и практический, Овэн скоро понял, что главной причиной дурного хода дел на
фабрике была взаимная недоверчивость и даже неприязнь, существовавшая между
хозяевами и работниками.
Такое расположение рабочего класса много вредило успешному ходу дел на
фабриках и еще более внушало
хозяевам какой-то неопределенный страх пред недовольными массами.
Там реформы Овэна произошли совершенно естественно из предшествующего порядка дел на
фабрике; там не люди пришли к ним, а они были приложены к людям; там сами люди эти понимали, что их трудом и их честностью должна обеспечиваться для
хозяина возможность продолжать для них свои благодетельные меры.
Товарки певицы осторожно хихикали, опасливо оглядывались, за ними торжественно следовал
хозяин фабрики, столетний слепец Ермолаев, в черных кружочках очков на зеленоватом, длиннобородом лице усопшего.
И всем этим, по его мнению, школа обязана не
хозяевам фабрики, живущим за границей и едва ли даже знающим о существовании школы, а человеку, который, несмотря на свое немецкое происхождение и лютеранскую веру, имеет русскую душу.
Неточные совпадения
Все текло живо и совершалось размеренным ходом: двигались мельницы, валяльни, работали суконные
фабрики, столярные станки, прядильни; везде во все входил зоркий взгляд
хозяина и, как трудолюбивый паук, бегал хлопотливо, но расторопно, по всем концам своей хозяйственной паутины.
Я полтора года жил на канатной
фабрике, и мой
хозяин так полюбил меня, что не хотел пустить. И мне было хорошо. Я был тогда красивый мужчина, я был молодой, высокий рост, голубые глаза, римский нос… и Madam L… (я не могу сказать ее имени), жена моего
хозяина, была молоденькая, хорошенькая дама. И она полюбила меня.
— Истребляют людей работой, — зачем? Жизнь у человека воруют, — зачем, говорю? Наш
хозяин, — я на
фабрике Нефедова жизнь потерял, — наш
хозяин одной певице золотую посуду подарил для умывания, даже ночной горшок золотой! В этом горшке моя сила, моя жизнь. Вот для чего она пошла, — человек убил меня работой, чтобы любовницу свою утешить кровью моей, — ночной горшок золотой купил ей на кровь мою!
— Иной раз говорит, говорит человек, а ты его не понимаешь, покуда не удастся ему сказать тебе какое-то простое слово, и одно оно вдруг все осветит! — вдумчиво рассказывала мать. — Так и этот больной. Я слышала и сама знаю, как жмут рабочих на
фабриках и везде. Но к этому сызмала привыкаешь, и не очень это задевает сердце. А он вдруг сказал такое обидное, такое дрянное. Господи! Неужели для того всю жизнь работе люди отдают, чтобы
хозяева насмешки позволяли себе? Это — без оправдания!
А дело вот в чем, — продолжал Яков Петрович, обращаясь ко мне, — нужно было ихнему
хозяину съездить из городу на
фабрику; поехал он на лодке, а гребцами были вот эти два молодца.