Коль правосудным жить мы созданы творцом,
То жизнодавец наш нам должен быть отцом;
Но как мы здесь живем? Повсеминутно страждем,
Наш дух отягощен, и смущены умы;
Мы
ищем помощи и только тщетно жаждем…
Творец иль виноват, иль заблуждаем мы.
Мысль искать своему положению помощи в религии была для нее, несмотря на то, что она никогда не сомневалась в религии, в которой была воспитана, так же чужда, как
искать помощи у самого Алексея Александровича.
Прежде она дарила доверие, как будто из милости, только своей наперснице и подруге, жене священника. Это был ее каприз, она роняла крупицы. Теперь она шла
искать помощи, с поникшей головой, с обузданной гордостью, почуя рядом силу сильнее своей и мудрость мудрее своей самолюбивой воли.
Решились
искать помощи в самих себе — и для этого, ни больше ни меньше, положил адмирал построить судно собственными руками с помощью, конечно, японских услуг, особенно по снабжению всем необходимым материалом: деревом, железом и проч. Плотники, столяры, кузнецы были свои: в команду всегда выбираются люди, знающие все необходимые в корабельном деле мастерства. Так и сделали. Через четыре месяца уже готова была шкуна, названная в память бухты, приютившей разбившихся плавателей, «Хеда».
Так, например, если
искал помощи кредитом человек, которого благонадежность казалась ей почему-нибудь сомнительною, то такому просителю она обыкновенно сразу не сулила и не отказывала, а оставляла его у себя «погостить во флигелях, покуда она подумает».
Неточные совпадения
Левин помнил, как в то время, когда Николай был в периоде набожности, постов, монахов, служб церковных, когда он
искал в религии
помощи, узды на свою страстную натуру, никто не только не поддержал его, но все, и он сам, смеялись над ним. Его дразнили, звали его Ноем, монахом; а когда его прорвало, никто не помог ему, а все с ужасом и омерзением отвернулись.
— Неужто, Марья Ивановна, хочешь и ты нас покинуть?» Марья Ивановна отвечала, что вся будущая судьба ее зависит от этого путешествия, что она едет
искать покровительства и
помощи у сильных людей, как дочь человека, пострадавшего за свою верность.
Святость слишком высока и недоступна, она — уже не человеческое состояние, перед ней можно лишь благоговейно склоняться и
искать в ней
помощи и заступничества за окаянного грешника.
«Насчет же мнения ученого собрата моего, — иронически присовокупил московский доктор, заканчивая свою речь, — что подсудимый, входя в залу, должен был смотреть на дам, а не прямо пред собою, скажу лишь то, что, кроме игривости подобного заключения, оно, сверх того, и радикально ошибочно; ибо хотя я вполне соглашаюсь, что подсудимый, входя в залу суда, в которой решается его участь, не должен был так неподвижно смотреть пред собой и что это действительно могло бы считаться признаком его ненормального душевного состояния в данную минуту, но в то же время я утверждаю, что он должен был смотреть не налево на дам, а, напротив, именно направо,
ища глазами своего защитника, в
помощи которого вся его надежда и от защиты которого зависит теперь вся его участь».
Она умоляюще посмотрела кругом своими широко раскрытыми серыми глазами, точно
искала какой-то невидимой
помощи.