Само собою разумеется, что подобные возгласы по поводу Торцова о том, что человека благородит, не могли повести к здравому и беспристрастному рассмотрению дела. Они только
дали критике противного направления справедливый повод прийти в благородное негодование и воскликнуть в свою очередь о Любиме Торцове...
Неточные совпадения
Отвергнувши эту, заранее приготовленную, мерку,
критика должна была бы приступить к произведениям Островского просто для их изучения, с решительностью брать то, что
дает сам автор.
А если, уже после этого объяснения, окажется, что наши впечатления ошибочны, что результаты их вредны или что мы приписываем автору то, чего в нем нет, — тогда пусть
критика займется разрушением наших заблуждений, но опять-таки на основании того, что
дает нам сам автор».
Признавая такие требования вполне справедливыми, мы считаем за самое лучшее — применить к произведениям Островского
критику реальную, состоящую в обозрении того, что нам
дают его произведения.
Он мог брать для своих изображений не те жизненные факты, в которых известная идея отражаемся наилучшим образом, мог
давать им произвольную связь, толковать их не совсем верно; но если художническое чутье не изменило ему, если правда в произведении сохранена, —
критика обязана воспользоваться им для объяснения действительности, равно как и для характеристики таланта писателя, но вовсе не для брани его за мысли, которых он, может быть, еще и не имел.
Неточные совпадения
П.А. Катенин (коему прекрасный поэтический талант не мешает быть и тонким
критиком) заметил нам, что сие исключение, может быть и выгодное для читателей, вредит, однако ж, плану целого сочинения; ибо чрез то переход от Татьяны, уездной барышни, к Татьяне, знатной
даме, становится слишком неожиданным и необъясненным.
Не
дай Бог никого сравненьем мне обидеть! // Но как же
критика Хавроньей не назвать, // Который, что́ ни станет разбирать, // Имеет дар одно худое видеть?
— В нашей воле
дать политику парламентариев в форме объективного рассказа или под соусом
критики. Соус, конечно, будет политикой. Мораль — тоже. Но о том, что литераторы бьют друг друга, травят кошек собаками, тоже можно говорить без морали. Предоставим читателю забавляться ею.
Творческий почин в этом принадлежит Киреевскому и Хомякову, которые
дали глубокую
критику Гегеля.
Дайте мне их книги,
дайте мне их учения, их мемуары, и я, не будучи литературным
критиком, берусь написать вам убедительнейшую литературную
критику, в которой докажу ясно как день, что каждая страница их книг, брошюр, мемуаров написана прежде всего прежним русским помещиком.