Полиция тотчас же кинулась в Скворешники, и не по тому одному, что там
был парк, которого нигде у нас в другом месте не было, а и по некоторому даже инстинкту, так как все ужасы последних дней или прямо, или отчасти связаны были со Скворешниками.
Неточные совпадения
Вспоминались ему какие-то несвязные вещи, ни к чему не подходящие: то он думал, например, о старых стенных часах, которые
были у него лет пятнадцать назад в Петербурге и от которых отвалилась минутная стрелка; то о развеселом чиновнике Мильбуа и как они с ним в Александровском
парке поймали раз воробья, а поймав, вспомнили, смеясь на весь
парк, что один из них уже коллежский асессор.
Оба отправлялись в ставрогинский
парк в Скворешниках, где года полтора назад, в уединенном месте, на самом краю
парка, там, где уже начинался сосновый лес,
была зарыта им доверенная ему типография. Место
было дикое и пустынное, совсем незаметное, от скворешниковского дома довольно отдаленное. От дома Филиппова приходилось идти версты три с половиной, может и четыре.
Это
было очень мрачное место, в конце огромного ставрогинского
парка.
В это мгновение шагах в двухстах, из
парка, со стороны пруда, раздался свисток. Липутин тотчас же ответил, еще по вчерашнему уговору, тоже свистком (для этого он, не надеясь на свой довольно беззубый рот, еще утром купил на базаре за копейку глиняную детскую свистульку). Эркель успел дорогой предупредить Шатова, что
будут свистки, так что у того не зародилось никакого сомнения.
Место, где оканчивался этот третий, довольно большой скворешниковский пруд и к которому донесли убитого,
было одним из самых пустынных и непосещаемых мест
парка, особенно в такое позднее время года.
Виргинский отправился с Эркелем. Эркель, сдавая Лямшина Толкаченке, успел подвести его к Петру Степановичу и заявить, что тот опомнился, раскаивается и просит прощения и даже не помнит, что с ним такое
было. Петр Степанович отправился один, взяв обходом по ту сторону прудов мимо
парка. Эта дорога
была самая длинная. К его удивлению, чуть не на половине пути нагнал его Липутин.
Только внешний облик усадьбы оставался неприкосновенным, то
есть парк, барский дом, теплицы и оранжереи, потому что князь требовал, чтобы в феврале у него непременно был на столе свой свежий огурец (salade de concombres a Roukossouy) [Салат из огурцов Рукосуя.].
Неточные совпадения
Не
было тут аглицких
парков, беседок и мостов с затеями и разных проспектов перед домом.
«Это под окном, должно
быть, какой-нибудь сад, — подумал он, — шумят деревья; как я не люблю шум деревьев ночью, в бурю и в темноту, скверное ощущение!» И он вспомнил, как, проходя давеча мимо Петровского
парка, с отвращением даже подумал о нем.
Поутру Самгин
был в Женеве, а около полудня отправился на свидание с матерью. Она жила на берегу озера, в маленьком домике, слишком щедро украшенном лепкой, похожем на кондитерский торт. Домик уютно прятался в полукруге плодовых деревьев, солнце благосклонно освещало румяные плоды яблонь, под одной из них, на мраморной скамье, сидела с книгой в руке Вера Петровна в платье небесного цвета, поза ее напомнила сыну снимок с памятника Мопассану в
парке Монсо.
Через два часа Клим Самгин сидел на скамье в
парке санатории, пред ним в кресле на колесах развалился Варавка, вздувшийся, как огромный пузырь, синее лицо его, похожее на созревший нарыв, лоснилось, медвежьи глаза смотрели тускло, и
было в них что-то сонное, тупое. Ветер поднимал дыбом поредевшие волосы на его голове, перебирал пряди седой бороды, борода лежала на животе, который поднялся уже к подбородку его. Задыхаясь, свистящим голосом он понукал Самгина:
Тишина стала плотней, и долго не слышно
было ни звука, — потом в
парке кто-то тяжко зашлепал по луже.