Неточные совпадения
Подлинно не угодил человек никому и, напротив, всех вооружил, — а чем
бы,
кажется?
Степану Верховенскому не в первый раз отражать деспотизм великодушием, хотя
бы и деспотизм сумасшедшей женщины, то есть самый обидный и жестокий деспотизм, какой только может осуществиться на свете, несмотря на то что вы сейчас,
кажется, позволили себе усмехнуться словам моим, милостивый государь мой!
[Двадцать лет! (фр.)] И-и у них,
кажется, анонимные письма, вообразите, Nicolas продал будто
бы Лебядкину имение.
Секреты ее стали для меня вдруг чем-то священным, и если
бы даже мне стали открывать их теперь, то я
бы,
кажется, заткнул уши и не захотел слушать ничего дальше.
Кажется, стоило
бы только покачнуть его раза два рукой за плечо, и он тотчас
бы опять охмелел.
Голова его удлинена к затылку и как
бы сплюснута с боков, так что лицо его
кажется вострым.
Выражение лица словно болезненное, но это только
кажется, У него какая-то сухая складка на щеках и около скул, что придает ему вид как
бы выздоравливающего после тяжкой болезни.
За ним можно было
бы, однако, послать куда-нибудь, а впрочем, наверно он сам сейчас явится, и,
кажется, именно в то самое время, которое как раз ответствует некоторым его ожиданиям и, сколько я по крайней мере могу судить, его некоторым расчетам.
Я нимало не забыл его; но,
кажется, есть такие физиономии, которые всегда, каждый раз, когда появляются, как
бы приносят с собой нечто новое, еще не примеченное в них вами, хотя
бы вы сто раз прежде встречались.
Он с достоинством поклонился Варваре Петровне и не вымолвил слова (правда, ему ничего и не оставалось более). Он так и хотел было совсем уже выйти, но не утерпел и подошел к Дарье Павловне. Та,
кажется, это предчувствовала, потому что тотчас же сама, вся в испуге, начала говорить, как
бы спеша предупредить его...
Кажется, раздался мгновенный крик, может быть, вскрикнула Варвара Петровна — этого не припомню, потому что всё тотчас же опять как
бы замерло. Впрочем, вся сцена продолжалась не более каких-нибудь десяти секунд.
Если
бы кто ударил его по щеке, то, как мне
кажется, он
бы и на дуэль не вызвал, а тут же, тотчас же убил
бы обидчика; он именно был из таких, и убил
бы с полным сознанием, а вовсе не вне себя.
Едва только он выпрямился после того, как так позорно качнулся на бок, чуть не на целую половину роста, от полученной пощечины, и не затих еще,
казалось, в комнате подлый, как
бы мокрый какой-то звук от удара кулака по лицу, как тотчас же он схватил Шатова обеими руками за плечи; но тотчас же, в тот же почти миг, отдернул свои обе руки назад и скрестил их у себя за спиной.
Мне
кажется, если
бы был такой человек, который схватил
бы, например, раскаленную докрасна железную полосу и зажал в руке, с целию измерить свою твердость, и затем, в продолжение десяти секунд, побеждал
бы нестерпимую боль и кончил тем, что ее победил, то человек этот,
кажется мне, вынес
бы нечто похожее на то, что испытал теперь, в эти десять секунд, Николай Всеволодович.
Ни одно из присутствовавших тогда лиц не имело
бы,
кажется, ни нужды, ни выгоды нарушить секрет происшедшего.
Иногда, впрочем, он и не махал на меня руками. Иногда тоже
казалось мне, что принятая таинственная решимость как
бы оставляла его и что он начинал бороться с каким-то новым соблазнительным наплывом идей. Это было мгновениями, но я отмечаю их. Я подозревал, что ему очень
бы хотелось опять заявить себя, выйдя из уединения, предложить борьбу, задать последнюю битву.
Он сидел в углу на диване, одетый как
бы для выхода, но,
казалось, никуда не собирался.
Мне
кажется даже, что они были еще исключительнее, еще самовластнее, и уверяю вас в третий раз, что я очень желал
бы подтвердить всё, что вы теперь говорили, даже до последнего слова, но…
И чего
бы,
кажется, ему было скрывать?
Вошедший Маврикий Николаевич,
кажется, был поражен выражением этой улыбки, по крайней мере вдруг приостановился среди комнаты, как
бы не решаясь: идти ли дальше или воротиться?
Но так как фабричным приходилось в самом деле туго, — а полиция, к которой они обращались, не хотела войти в их обиду, — то что же естественнее было их мысли идти скопом к «самому генералу», если можно, то даже с бумагой на голове, выстроиться чинно перед его крыльцом и, только что он
покажется, броситься всем на колени и возопить как
бы к самому провидению?
Варвара Петровна была в особенно возбужденном состоянии, хотя и старалась
казаться равнодушною, но я уловил ее два-три ненавистных взгляда на Кармазинова и гневных на Степана Трофимовича, — гневных заранее, гневных из ревности, из любви: если
бы Степан Трофимович на этот раз как-нибудь оплошал и дал себя срезать при всех Кармазинову, то, мне
кажется, она тотчас
бы вскочила и прибила его.
Бросив свой вопрос Степану Трофимовичу при входе, он как
бы забыл о нем тотчас же, и, право, мне
кажется, так и забыл подойти к хозяйке.
Я слово в слово привожу эту отрывистую и сбивчивую речь)
показалось, что по замечательной наивности чувства, соединенного с замечательною тоже веселостью, стихотворение могло
бы быть прочитано, то есть не как нечто серьезное, а как нечто подходящее к торжеству…
— Я прочту-с, с позволения публики, — покривился опять Липутин всё с тою же сахарною улыбкой. Он все-таки как
бы не решался, и мне даже
показалось, что он в волнении. При всей дерзости этих людей все-таки иногда они спотыкаются. Впрочем, семинарист не споткнулся
бы, а Липутин всё же принадлежал к обществу прежнему.
Что же до Степана Трофимовича, то в первое мгновение он,
казалось, буквально был раздавлен словами семинариста; но вдруг поднял обе руки, как
бы распростирая их над публикой, и завопил...
Она глядела на него как на оракула, и,
кажется, если б он сейчас ушел, то слегла
бы в постель.
— Chère dame, [Дорогая (фр.).] — наклонился он к Юлии Михайловне, — право
бы уехать. Мы их только стесняем, а без нас они отлично повеселятся. Вы всё исполнили, открыли им бал, ну и оставьте их в покое… Да и Андрей Антонович не совсем,
кажется, чувствует себя у-до-вле-тво-рительно… Чтобы не случилось беды?
Я уже упоминал, что в то утро я его мельком встретил, он
показался мне как
бы не в своем уме.
«Есть же и в этих людях великодушие! — думал Шатов, направляясь к Лямшину. — Убеждения и человек — это,
кажется, две вещи во многом различные. Я, может быть, много виноват пред ними!.. Все виноваты, все виноваты и… если
бы в этом все убедились!..»
Испуг Шатова, отчаянный тон его просьб, мольбы о помощи обозначали переворот в чувствах предателя: человек, решившийся даже предать себя, чтобы только погубить других,
кажется, имел
бы другой вид и тон, чем представлялось в действительности.
— Со вчерашнего вечера я обдумал дело, — начал он уверенно и методически, по-всегдашнему (и мне
кажется, если
бы под ним провалилась земля, то он и тут не усилил
бы интонации и не изменил
бы ни одной йоты в методичности своего изложения), — обдумав дело, я решил, что замышляемое убийство есть не только потеря драгоценного времени, которое могло
бы быть употреблено более существенным и ближайшим образом, но сверх того представляет собою то пагубное уклонение от нормальной дороги, которое всегда наиболее вредило делу и на десятки лет отклоняло успехи его, подчиняясь влиянию людей легкомысленных и по преимуществу политических, вместо чистых социалистов.
— Глупый вы человек! Ведь уж теперь-то,
кажется, вам всё
бы равно — одна пятерка или тысяча.
И он всё старался вырвать бумагу. Кириллов, выпуча глаза, слушал и как
бы старался сообразить, но,
кажется, он переставал понимать.
Мне
казалось, что мысль о подорожной и лошадях (хотя
бы и с колокольчиком) должна была представляться ему слишком простою и прозаичною; напротив, пилигримство, хотя
бы и с зонтиком, гораздо более красивым и мстительно-любовным.
— Вас увидав, обрадовался, милостивы до меня бывали-с, — восторженно улыбался Анисим. — Да куда ж вы, сударь, так это собрались,
кажись, как
бы одни-одинешеньки… Никогда,
кажись, не выезжали одни-с?
— Нет, нет, стоит только закутаться, и вообще свежий какой-то ветер, даже уж очень свежий, но мы забудем это. Я, главное, не то
бы хотел сказать. Chère et incomparable amie, [Дорогой и несравненный друг (фр.).] мне
кажется, что я почти счастлив, и виною того — вы. Мне счастье невыгодно, потому что я немедленно лезу прощать всех врагов моих…