Неточные совпадения
О господине Ставрогине вся главная речь впереди; но теперь отмечу, ради курьеза, что из всех впечатлений его, за всё время, проведенное им в нашем городе, всего резче отпечаталась в его памяти невзрачная и чуть
не подленькая фигурка губернского чиновничишка, ревнивца и семейного грубого деспота, скряги и процентщика, запиравшего остатки от обеда и огарки на
ключ, и в то же время яростного сектатора бог
знает какой будущей «социальной гармонии», упивавшегося по ночам восторгами пред фантастическими картинами будущей фаланстеры, в ближайшее осуществление которой в России и в нашей губернии он верил как в свое собственное существование.
—
Знаете ли вы, — начал он почти грозно, принагнувшись вперед на стуле, сверкая взглядом и подняв перст правой руки вверх пред собою (очевидно,
не примечая этого сам), —
знаете ли вы, кто теперь на всей земле единственный народ-«богоносец», грядущий обновить и спасти мир именем нового бога и кому единому даны
ключи жизни и нового слова…
Знаете ли вы, кто этот народ и как ему имя?
Он не знал ни одной петербургской актрисы,
не знал ключа ни одной городской интриги и, как приезжий из другого города, не мог рассказать ни одной интересной новости.
Неточные совпадения
Анна, думавшая, что она так хорошо
знает своего мужа, была поражена его видом, когда он вошел к ней. Лоб его был нахмурен, и глаза мрачно смотрели вперед себя, избегая ее взгляда; рот был твердо и презрительно сжат. В походке, в движениях, в звуке голоса его была решительность и твердость, каких жена никогда
не видала в нем. Он вошел в комнату и,
не поздоровавшись с нею, прямо направился к ее письменному столу и, взяв
ключи, отворил ящик.
Ему было девять лет, он был ребенок; но душу свою он
знал, она была дорога ему, он берег ее, как веко бережет глаз, и без
ключа любви никого
не пускал в свою душу. Воспитатели его жаловались, что он
не хотел учиться, а душа его была переполнена жаждой познания. И он учился у Капитоныча, у няни, у Наденьки, у Василия Лукича, а
не у учителей. Та вода, которую отец и педагог ждали на свои колеса, давно уже просочилась и работала в другом месте.
Самгин решал вопрос: идти вперед или воротиться назад? Но тут из двери мастерской для починки швейных машин вышел
не торопясь высокий, лысоватый человек с угрюмым лицом, в синей грязноватой рубахе, в переднике; правую руку он держал в кармане, левой плотно притворил дверь и запер ее, точно выстрелив
ключом. Самгин
узнал и его, — этот приходил к нему с девицей Муравьевой.
Все бы это прекрасно: он
не мечтатель; он
не хотел бы порывистой страсти, как
не хотел ее и Обломов, только по другим причинам. Но ему хотелось бы, однако, чтоб чувство потекло по ровной колее, вскипев сначала горячо у источника, чтобы черпнуть и упиться в нем и потом всю жизнь
знать, откуда бьет этот
ключ счастья…
— Да, «
ключи», — вдруг ухватилась за слово бабушка и даже изменилась в лице, — эта аллегория — что она значит? Ты проговорился про какой-то
ключ от сердца: что это такое, Борис Павлыч, — ты
не мути моего покоя, скажи, как на духу, если
знаешь что-нибудь?