Неточные совпадения
Мы слишком скоро готовы были принести всякую
жертву недостойному, может быть, или легкомысленному
человеку.
Во всяком
человеке, конечно, таится зверь, зверь гневливости, зверь сладострастной распаляемости от криков истязуемой
жертвы, зверь без удержу, спущенного с цепи, зверь нажитых в разврате болезней, подагр, больных печенок и проч.
— А то самое я тогда разумел и для того я тогда это произносил, что вы, знамши наперед про это убивство родного родителя вашего, в
жертву его тогда оставили, и чтобы не заключили после сего
люди чего дурного об ваших чувствах, а может, и об чем ином прочем, — вот что тогда обещался я начальству не объявлять.
Отвечая по одному вопросу, он очертил характер брата как
человека, может быть и неистового, и увлеченного страстями, но тоже и благородного, гордого и великодушного, готового даже на
жертву, если б от него потребовали.
И вот теперь точно так же она тоже принесла себя в
жертву, но уже за другого, и, может быть, только лишь теперь, только в эту минуту, впервые почувствовав и осмыслив вполне, как дорог ей этот другой
человек!
О, она поминутно в исступлении кричит, что не признаёт за собой вины, что она
жертва людей, жертва развратника и злодея; но что бы она вам ни говорила, знайте, что она сама, первая, не верит себе и что она всею совестью своею верит, напротив, что она… сама виновна.
Когда вы говорите о ней, она встает предо мной, как огромное, бесформенное чудовище, которое вечно требует жертв ему,
жертв людьми!
Она есть высшая и последняя
жертва человека Богу — собой, своим разумом, волей, сердцем, всем своим существом, всем миром, всею очевидностью, и есть подвиг совершенно бескорыстный, все отдающий и ничего не требующий.
Неточные совпадения
Я, невиноватый
человек,
жертва — убит или ранен.
А мы, их жалкие потомки, скитающиеся по земле без убеждений и гордости, без наслаждения и страха, кроме той невольной боязни, сжимающей сердце при мысли о неизбежном конце, мы не способны более к великим
жертвам ни для блага человечества, ни даже для собственного счастия, потому, что знаем его невозможность и равнодушно переходим от сомнения к сомнению, как наши предки бросались от одного заблуждения к другому, не имея, как они, ни надежды, ни даже того неопределенного, хотя и истинного наслаждения, которое встречает душа во всякой борьбе с
людьми или с судьбою…
— Зачем тут слово: должны? Тут нет ни позволения, ни запрещения. Пусть страдает, если жаль
жертву… Страдание и боль всегда обязательны для широкого сознания и глубокого сердца. Истинно великие
люди, мне кажется, должны ощущать на свете великую грусть, — прибавил он вдруг задумчиво, даже не в тон разговора.
После этого, несколько охлажденный своей
жертвой времени, он снова начал соединять
людей по признакам сходства характеров.
Но он почти каждый день посещал Прозорова, когда старик чувствовал себя бодрее, работал с ним, а после этого оставался пить чай или обедать. За столом Прозоров немножко нудно, а все же интересно рассказывал о жизни интеллигентов 70–80-х годов, он знавал почти всех крупных
людей того времени и говорил о них, грустно покачивая головою, как о
людях, которые мужественно принесли себя в
жертву Ваалу истории.