— Какой вздор, и все это вздор, — бормотал он. — Я действительно, может быть, говорил когда-то… только не вам. Мне самому говорили. Я это в Париже слышал, от одного француза, что будто бы у нас в Четьи-Минеи это за обедней читают… Это очень ученый человек, который специально изучал статистику России… долго жил в России… Я сам Четьи-Минеи не читал… да и не стану читать…
Мало ли что болтается за обедом?.. Мы тогда обедали…
Неточные совпадения
— На тебя глянуть пришла. Я ведь у тебя бывала, аль забыл? Не велика же в тебе память, коли уж меня забыл. Сказали у нас,
что ты хворый, думаю,
что ж, я пойду его сама повидаю: вот и вижу тебя, да какой же ты хворый? Еще двадцать лет проживешь, право, Бог с тобою! Да и
мало ли за тебя молебщиков, тебе ль хворать?
Но и этого
мало, он закончил утверждением,
что для каждого частного лица, например как бы мы теперь, не верующего ни в Бога, ни в бессмертие свое, нравственный закон природы должен немедленно измениться в полную противоположность прежнему, религиозному, и
что эгоизм даже до злодейства не только должен быть дозволен человеку, но даже признан необходимым, самым разумным и чуть
ли не благороднейшим исходом в его положении.
Если бы возможно было помыслить, лишь для пробы и для примера,
что три эти вопроса страшного духа бесследно утрачены в книгах и
что их надо восстановить, вновь придумать и сочинить, чтоб внести опять в книги, и для этого собрать всех мудрецов земных — правителей, первосвященников, ученых, философов, поэтов — и задать им задачу: придумайте, сочините три вопроса, но такие, которые
мало того,
что соответствовали бы размеру события, но и выражали бы сверх того, в трех словах, в трех только фразах человеческих, всю будущую историю мира и человечества, — то думаешь
ли ты,
что вся премудрость земли, вместе соединившаяся, могла бы придумать хоть что-нибудь подобное по силе и по глубине тем трем вопросам, которые действительно были предложены тебе тогда могучим и умным духом в пустыне?
— За образование мое.
Мало ли из-за
чего люди могут человека высечь, — кротко и нравоучительно заключил Максимов.
Разумеется, показание пана Муссяловича внесли в протокол в самой полной подробности. На том панов и отпустили. О факте же передержки в картах почти и не упомянули; Николай Парфенович им слишком был и без того благодарен и пустяками не хотел беспокоить, тем более
что все это пустая ссора в пьяном виде за картами и более ничего.
Мало ли было кутежа и безобразий в ту ночь… Так
что деньги, двести рублей, так и остались у панов в кармане.
Маленькая фигурка Николая Парфеновича выразила под конец речи самую полную сановитость. У Мити мелькнуло было вдруг,
что вот этот «мальчик» сейчас возьмет его под руку, уведет в другой угол и там возобновит с ним недавний еще разговор их о «девочках». Но
мало ли мелькает совсем посторонних и не идущих к делу мыслей иной раз даже у преступника, ведомого на смертную казнь.
Он уже успел вполне войти в тон, хотя, впрочем, был и в некотором беспокойстве: он чувствовал,
что находится в большом возбуждении и
что о гусе, например, рассказал слишком уж от всего сердца, а между тем Алеша молчал все время рассказа и был серьезен, и вот самолюбивому мальчику мало-помалу начало уже скрести по сердцу: «Не оттого
ли де он молчит,
что меня презирает, думая,
что я его похвалы ищу?
Что же до всех этих трактирных криков во весь этот месяц, то
мало ли раз кричат дети али пьяные гуляки, выходя из кабаков и ссорясь друг с другом: „Я убью тебя“, но ведь не убивают же.
Он сделал даже самому себе множество приятных сюрпризов, подмигнул бровью и губами и сделал кое-что даже языком; словом,
мало ли чего не делаешь, оставшись один, чувствуя притом, что хорош, да к тому же будучи уверен, что никто не заглядывает в щелку.
Кабанов. Собрался совсем, и лошади уж готовы. Так тоскует, беда! Уж я вижу, что ему проститься хочется. Ну, да
мало ли чего! Будет с него. Враг ведь он мне, Кулигин! Расказнить его надобно на части, чтобы знал…
Неточные совпадения
Оро́бели наследники: // А ну как перед смертию // Лишит наследства?
Мало ли // Лесов, земель у батюшки? //
Что денег понакоплено, // Куда пойдет добро? // Гадай! У князя в Питере // Три дочери побочные // За генералов выданы, // Не отказал бы им!
Стародум. Богату! А кто богат? Да ведаешь
ли ты,
что для прихотей одного человека всей Сибири
мало! Друг мой! Все состоит в воображении. Последуй природе, никогда не будешь беден. Последуй людским мнениям, никогда богат не будешь.
—
Мало ли было бунтов! У нас, сударь, насчет этого такая примета: коли секут — так уж и знаешь,
что бунт!
— Хоть в газетах печатайте. Какое мне дело?..
Что, я разве друг его какой?.. или родственник? Правда, мы жили долго под одной кровлей… А
мало ли с кем я не жил?..
Но мы стали говорить довольно громко, позабыв,
что герой наш, спавший во все время рассказа его повести, уже проснулся и легко может услышать так часто повторяемую свою фамилию. Он же человек обидчивый и недоволен, если о нем изъясняются неуважительно. Читателю сполагоря, рассердится
ли на него Чичиков или нет, но
что до автора, то он ни в каком случае не должен ссориться с своим героем: еще не
мало пути и дороги придется им пройти вдвоем рука в руку; две большие части впереди — это не безделица.