Неточные совпадения
— Не виновен! Виновен в другой крови, в крови другого старика, но не
отца моего. И
оплакиваю! Убил, убил старика, убил и поверг… Но тяжело отвечать за эту кровь другою кровью, страшною кровью, в которой не повинен… Страшное обвинение, господа, точно по лбу огорошили! Но кто же убил
отца, кто же убил? Кто же мог убить, если не я? Чудо, нелепость, невозможность!..
— Таким образом я жила. Как часто вспоминала я о высоком доме, как часто я
оплакивала отца моего ребенка. Это знают моя грудь да подушка. Однажды от проезжих я случайно узнала, что по делу об убийстве на заимке Толстых арестован и пошел в тюрьму Егор Никифоров. Я поняла все. Чтобы не выдать настоящего убийцу, Егор принял на себя вину, чтобы спасти моего отца, его благодетеля, он обрекал себя на каторгу…
Неточные совпадения
Устенька навсегда сохранила в своей памяти этот решительный зимний день, когда
отец отправился с ней к Стабровским. Старуха нянька ревела еще с вечера,
оплакивая свою воспитанницу, как покойницу. Она только и повторяла, что Тарас Семеныч рехнулся и хочет обасурманить родную дочь. Эти причитания навели на девочку тоску, и она ехала к Стабровским с тяжелым чувством, вперед испытывая предубеждение против долговязой англичанки, рывшейся по комодам.
Про себя скажу тебе, что я, благодаря бога, живу здорово и спокойно. Добрые мои родные постоянно пекутся обо мне и любят попрежнему. В 1842 году лишился я
отца — известие об его кончине пришло, когда я был в Тобольске с братом Николаем. Нам была отрада по крайней мере вместе его
оплакивать. Я тут получил от Николая образок, которым батюшка благословил его с тем, чтобы он по совершении дальнего путешествия надел мне его на шею.
Подчиненные его искренно его
оплакивали — он был им
отец в полном смысле слова, входил во все их обстоятельства, помогал, наставлял.
И вот тебе вечная средняя история об офицере, о приказчике, о ребенке и о престарелом
отце, который там, в провинции,
оплакивает заблудшую дочь и умоляет ее вернуться домой.
— Конечно, да, — подхватил Калинович, — и, может быть, в Варшаве или даже подальше там у вас живут
отец и мать, брат и сестра, которые
оплакивают вашу участь, если только знают о вашем существовании.