Неточные совпадения
Если было в горьких воспоминаниях Илюшечки нечто
самое горьчайшее, то это именно весь этот эпизод с Красоткиным, бывшим единственным другом его и
защитником, на которого он бросился тогда с ножиком.
Так, например, когда опрашивали Григория Васильева, бывшего камердинера Федора Павловича, дававшего
самое капитальное показание об «отворенной в сад двери»,
защитник так и вцепился в него, когда ему в свою очередь пришлось предлагать вопросы.
Эту настойчивость
защитника на этом вопросе все с
самого начала заметили.
— Позвольте узнать, — начал
защитник с
самою любезною и даже почтительною улыбкой, когда пришлось ему в свою очередь задавать вопросы, — вы, конечно, тот
самый и есть господин Ракитин, которого брошюру, изданную епархиальным начальством, «Житие в бозе почившего старца отца Зосимы», полную глубоких и религиозных мыслей, с превосходным и благочестивым посвящением преосвященному, я недавно прочел с таким удовольствием?
Да и вообще, когда начались свидетели а décharge, [защиты (фр.).] то есть вызванные
защитником, то судьба как бы вдруг и даже серьезно улыбнулась Мите и — что всего замечательнее — неожиданно даже для
самой защиты.
На вопросы прокурора и
защитника подтвердил, что пациент
сам приходил к нему третьего дня и что он предрек ему тогда же скорую горячку, но что лечиться он не захотел.
В этом месте
защитника прервал довольно сильный аплодисмент. В
самом деле, последние слова свои он произнес с такою искренне прозвучавшею нотой, что все почувствовали, что, может быть, действительно ему есть что сказать и что то, что он скажет сейчас, есть и
самое важное. Но председатель, заслышав аплодисмент, громко пригрозил «очистить» залу суда, если еще раз повторится «подобный случай». Все затихло, и Фетюкович начал каким-то новым, проникновенным голосом, совсем не тем, которым говорил до сих пор.
Неточные совпадения
Карандышев. Она
сама виновата: ее поступок заслуживал наказания. Я ей говорил, что это за люди; наконец она
сама могла, она имела время заметить разницу между мной и ими. Да, она виновата, но судить ее, кроме меня, никто не имеет права, а тем более оскорблять. Это уж мое дело; прощу я ее или нет; но
защитником ее я обязан явиться. У ней нет ни братьев, ни близких; один я, только один я обязан вступиться за нее и наказать оскорбителей. Где она?
Он
сам, и дворник, и цирюльник, и лакей, и
защитник системы ругательства, все захохотали.
Постараюсь быть яснее: вера в торжество формы, кажется, уже поколебалась у
самых слепых ее
защитников, потому что всякая форма является только паллиативной мерой, которая просто убаюкивает нас и заставляет закрывать глаза на продолжающее существовать зло…
Он
самый страстный и крайний
защитник свободы человека, какого только знает история человеческой мысли.
По моему личному мнению,
защитник, заявляя такую странную мысль, был в полнейшем убеждении, что он говорит
самую либеральную,
самую гуманную и прогрессивную вещь, какую только можно сказать в наше время.