Неточные совпадения
Истинный реалист, если он не верующий, всегда найдет в себе силу и способность не поверить и чуду, а если чудо станет пред ним неотразимым
фактом,
то он скорее не поверит своим чувствам,
чем допустит
факт.
Тот скоро проснулся, но услыхав,
что в другой избе угар, хотя и пошел распорядиться, но принял
факт до странности равнодушно,
что обидно удивило Митю.
Войдя к Федосье Марковне все в
ту же кухню, причем «для сумления» она упросила Петра Ильича, чтобы позволил войти и дворнику, Петр Ильич начал ее расспрашивать и вмиг попал на самое главное:
то есть
что Дмитрий Федорович, убегая искать Грушеньку, захватил из ступки пестик, а воротился уже без пестика, но с руками окровавленными: «И кровь еще капала, так и каплет с них, так и каплет!» — восклицала Феня, очевидно сама создавшая этот ужасный
факт в своем расстроенном воображении.
— Успокойтесь, Дмитрий Федорович, — напомнил следователь, как бы, видимо, желая победить исступленного своим спокойствием. — Прежде
чем будем продолжать допрос, я бы желал, если вы только согласитесь ответить, слышать от вас подтверждение
того факта,
что, кажется, вы не любили покойного Федора Павловича, были с ним в какой-то постоянной ссоре… Здесь, по крайней мере, четверть часа назад, вы, кажется, изволили произнести,
что даже хотели убить его: «Не убил, — воскликнули вы, — но хотел убить!»
Продажа часов за шесть рублей, чтобы добыть на дорогу денег, совсем еще не известная следователю и прокурору, возбудила тотчас же все чрезвычайное их внимание, и уже к безмерному негодованию Мити: нашли нужным
факт этот в подробности записать, ввиду вторичного подтверждения
того обстоятельства,
что у него и накануне не было уже ни гроша почти денег.
Он рассказал, но мы уже приводить рассказа не будем. Рассказывал сухо, бегло. О восторгах любви своей не говорил вовсе. Рассказал, однако, как решимость застрелиться в нем прошла, «ввиду новых
фактов». Он рассказывал, не мотивируя, не вдаваясь в подробности. Да и следователи не очень его на этот раз беспокоили: ясно было,
что и для них не в
том состоит теперь главный пункт.
Разумеется, показание пана Муссяловича внесли в протокол в самой полной подробности. На
том панов и отпустили. О
факте же передержки в картах почти и не упомянули; Николай Парфенович им слишком был и без
того благодарен и пустяками не хотел беспокоить,
тем более
что все это пустая ссора в пьяном виде за картами и более ничего. Мало ли было кутежа и безобразий в
ту ночь… Так
что деньги, двести рублей, так и остались у панов в кармане.
Кстати, подозрения о
том,
что Митя мог убить вместе со Смердяковым, у Ивана никогда не было, да это не вязалось и с
фактами.
Замечу кстати,
что этот вопрос — действительно ли Федор Павлович недоплатил
чего Мите? — прокурор с особенною настойчивостью предлагал потом и всем
тем свидетелям, которым мог его предложить, не исключая ни Алеши, ни Ивана Федоровича, но ни от кого из свидетелей не получил никакого точного сведения; все утверждали
факт, и никто не мог представить хоть сколько-нибудь ясного доказательства.
Важно и характерно было именно
то обстоятельство,
что отыскался хоть один лишь
факт, хоть одно лишь, положим самое мелкое, доказательство, почти только намек на доказательство, но которое все же хоть капельку свидетельствовало,
что действительно существовала эта ладонка,
что были в ней полторы тысячи и
что подсудимый не лгал на предварительном следствии, когда в Мокром объявил,
что эти полторы тысячи «были мои».
Да и не подозрение только — какие уж теперь подозрения, обман явен, очевиден: она тут, вот в этой комнате, откуда свет, она у него там, за ширмами, — и вот несчастный подкрадывается к окну, почтительно в него заглядывает, благонравно смиряется и благоразумно уходит, поскорее вон от беды, чтобы
чего не произошло, опасного и безнравственного, — и нас в этом хотят уверить, нас, знающих характер подсудимого, понимающих, в каком он был состоянии духа, в состоянии, нам известном по
фактам, а главное, обладая знаками, которыми тотчас же мог отпереть дом и войти!“ Здесь по поводу „знаков“ Ипполит Кириллович оставил на время свое обвинение и нашел необходимым распространиться о Смердякове, с
тем чтоб уж совершенно исчерпать весь этот вводный эпизод о подозрении Смердякова в убийстве и покончить с этою мыслию раз навсегда.
Дайте, укажите нам хоть один
факт в пользу подсудимого, и мы обрадуемся, — но
факт осязательный, реальный, а не заключение по выражению лица подсудимого родным его братом или указание на
то,
что он, бия себя в грудь, непременно должен был на ладонку указывать, да еще в темноте.
А главное, главное, меня смущает и выводит из себя все
та же мысль,
что изо всей массы
фактов, нагроможденных обвинением на подсудимого, нет ни единого, хоть сколько-нибудь точного и неотразимого, а
что гибнет несчастный единственно по совокупности этих
фактов.
Неточные совпадения
Только тогда Бородавкин спохватился и понял,
что шел слишком быстрыми шагами и совсем не туда, куда идти следует. Начав собирать дани, он с удивлением и негодованием увидел,
что дворы пусты и
что если встречались кой-где куры,
то и
те были тощие от бескормицы. Но, по обыкновению, он обсудил этот
факт не прямо, а с своей собственной оригинальной точки зрения,
то есть увидел в нем бунт, произведенный на сей раз уже не невежеством, а излишеством просвещения.
Уже один
тот факт,
что, несмотря на смертный бой, глуповцы все-таки продолжают жить, достаточно свидетельствует в пользу их устойчивости и заслуживает серьезного внимания со стороны историка.
[Реальность этого
факта подтверждается
тем,
что с
тех пор сечение было признано лучшим способом для взыскания недоимок.
Издатель не счел, однако ж, себя вправе утаить эти подробности; напротив
того, он думает,
что возможность подобных
фактов в прошедшем еще с большею ясностью укажет читателю на
ту бездну, которая отделяет нас от него.
Он, к величайшей своей неприятности, принужден был мало-помалу принять за
факт, совершившийся и невозвратимый,
то,
что вчера еще казалось ему происшествием почти фантастическим, и хотя и сбывшимся, но все-таки как будто еще невозможным.