Неточные совпадения
«Однако что же это такое? — подумал
господин Голядкин. — Да где же Петрушка?» Все еще сохраняя тот же костюм, заглянул он другой раз за перегородку. Петрушки опять не нашлось за перегородкой, а сердился, горячился и выходил из себя лишь один поставленный там на полу самовар, беспрерывно угрожая сбежать, и что-то с жаром, быстро болтал на своем мудреном языке, картавя и шепелявя
господину Голядкину, — вероятно, то, что, дескать, возьмите же меня,
добрые люди, ведь я совершенно поспел и готов.
Позвольте пожелать вам
доброго утра, Крестьян Иванович, — сказал
господин Голядкин, в этот раз решительно и серьезно вставая с места и хватаясь за шляпу.
— Я тоже хотел, Крестьян Иванович, с своей стороны, я тоже хотел, — смеясь, продолжал
господин Голядкин. — Однако ж я, Крестьян Иванович, у вас засиделся совсем. Вы, надеюсь, позволите мне теперь… пожелать вам
доброго утра…
Господин Голядкин взглянул на Антона Антоновича, и так как, по всей вероятности, физиономия нашего героя вполне отзывалась его настоящим и гармонировала со всем смыслом дела, следовательно в некотором отношении была весьма замечательна, то
добрый Антон Антонович, отложив перо в сторону, с каким-то необыкновенным участием осведомился о здоровье
господина Голядкина.
Петрушка ушел.
Господин Голядкин взглянул на своего гостя. Гость его покраснел до ушей.
Господин Голядкин был
добрый человек и потому, по доброте души своей, тотчас же составил теорию...
Дело шло о службе где-то в палате в губернии, о прокурорах и председателях, о кое-каких канцелярских интригах, о разврате души одного из повытчиков, о ревизоре, о внезапной перемене начальства, о том, как
господин Голядкин-второй пострадал совершенно безвинно; о престарелой тетушке его, Пелагее Семеновне; о том, как он, по разным интригам врагов своих, места лишился и пешком пришел в Петербург; о том, как он маялся и горе мыкал здесь, в Петербурге, как бесплодно долгое время места искал, прожился, исхарчился, жил чуть не на улице, ел черствый хлеб и запивал его слезами своими, спал на голом полу и, наконец, как кто-то из
добрых людей взялся хлопотать о нем, рекомендовал и великодушно к новому месту пристроил.
Словом,
господин Голядкин вполне был доволен, во-первых, потому, что был совершенно спокоен; во-вторых, что не только не боялся врагов своих, но даже готов был теперь всех их вызвать на самый решительный бой; в-третьих, что сам своею особою оказывал покровительство и, наконец, делал
доброе дело.
Зная приличие и чувствуя в настоящее время какую-то особенную надобность приобресть и найти,
господин Голядкин немедленно подошел кой к кому, с кем ладил получше, чтоб пожелать
доброго дня и т. д.
Осклабившись, вертясь, семеня, с улыбочкой, которая так и говорила всем: «
доброго вечера», втерся он в кучку чиновников, тому пожал руку, этого по плечу потрепал, третьего обнял слегка, четвертому объяснил, по какому именно случаю был его превосходительством употреблен, куда ездил, что сделал, что с собою привез; пятого и, вероятно, своего лучшего друга чмокнул в самые губки, — одним словом, все происходило точь-в-точь, как во сне
господина Голядкина-старшего.
Нынче муж, сударыня вы моя,
господин, и
добрая, благовоспитанная жена должна во всем угождать ему.
И так они старели оба. // И отворились наконец // Перед супругом двери гроба, // И новый он приял венец. // Он умер в час перед обедом, // Оплаканный своим соседом, // Детьми и верною женой // Чистосердечней, чем иной. // Он был простой и
добрый барин, // И там, где прах его лежит, // Надгробный памятник гласит: // Смиренный грешник, Дмитрий Ларин, // Господний раб и бригадир, // Под камнем сим вкушает мир.
Неточные совпадения
Подите кто-нибудь!» // Замялись наши странники, // Желательно бы выручить // Несчастных вахлаков, // Да
барин глуп: судись потом, // Как влепит сотню
добрую // При всем честном миру!
«Вишь, тоже
добрый! сжалился», — // Заметил Пров, а Влас ему: // — Не зол… да есть пословица: // Хвали траву в стогу, // А
барина — в гробу! // Все лучше, кабы Бог его // Прибрал… Уж нет Агапушки…
Г-жа Простакова (к Милону). А, мой батюшка!
Господин офицер! Я вас теперь искала по всей деревне; мужа с ног сбила, чтоб принести вам, батюшка, нижайшее благодарение за
добрую команду.
Она полагала, что в ее положении — экономки, пользующейся доверенностью своих
господ и имеющей на руках столько сундуков со всяким
добром, дружба с кем-нибудь непременно повела бы ее к лицеприятию и преступной снисходительности; поэтому, или, может быть, потому, что не имела ничего общего с другими слугами, она удалялась всех и говорила, что у нее в доме нет ни кумовьев, ни сватов и что за барское
добро она никому потачки не дает.
Какую службу ты несёшь?» // «На счастье грех роптать», Жужутка отвечает: // «Мой
господин во мне души не чает; // Живу в довольстве и
добре, // И ем, и пью на серебре;