Неточные совпадения
Начну с того, что
князь К. был еще не бог знает какой старик, а между тем,
смотря на него, невольно приходила мысль, что он сию минуту развалится: до того он обветшал, или, лучше сказать, износился.
Смотрю: боже мой! он самый и есть,
князь Гаврила!
— Но,
князь, — поспешно перебивает Марья Александровна, — я слышала об ужаснейшем происшествии! Признаюсь, я была вне себя от испуга… Не ушиблись ли вы?
Смотрите! Этим пренебрегать невозможно…
— Так неужели вы серьезно положили выдать меня за этого
князя? — вскричала она, с изумлением, чуть не с испугом
смотря на мать свою. — Стало быть, это уже не одни мечты, не проекты, а твердое ваше намерение? Стало быть, я угадала? И… и… каким образом это замужество спасет меня и необходимо в настоящем моем положении? И… и… каким образом все это вяжется с тем, что вы теперь наговорили, — со всей этой историей?.. Я решительно не понимаю вас, маменька!
Mais, ma chere, [но, милая моя (франц.)] мне захотелось хоть в щелочку
посмотреть на этого
князя, я и приехала.
— Пора, пора, Зиночка, пора! ах! я заболталась! — схватилась Марья Александровна. — Они там хотят совсем сманить
князя. Сейчас же сажусь и еду! Подъеду, вызову Мозглякова, а там… Да я его силой увезу, если надо! Прощай, Зиночка, прощай, голубчик, не тужи, не сомневайся, не грусти, главное — не грусти! все прекрасно, преблагородно обделается! Главное, с какой точки
смотреть… ну, прощай, прощай!..
—
Князь,
князь! вы предлагаете ей свою руку! вы хотите ее взять у меня, мою Зину! мою милую, моего ангела, Зину! Но я не пущу тебя, Зина! Пусть вырвут ее из рук моих, из рук матери! — Марья Александровна бросилась к дочери и крепко сжала ее в объятиях, хотя чувствовала, что ее довольно сильно отталкивали… Маменька немного пересаливала. Зина чувствовала это всем существом своим и с невыразимым отвращением
смотрела на всю комедию. Однако ж она молчала, а это — все, что было надо Марье Александровне.
— Она девять раз отказывала, чтоб только не разлучаться с своей матерью! — кричала она. — Но теперь — мое сердце предчувствует разлуку. Еще давеча я заметила, что она так
смотрела на вас… Вы поразили ее своим аристократизмом,
князь, этой утонченностью!.. О! вы разлучите нас; я это предчувствую!..
— И за это? за это! о адское бесчеловечие! вы плачете,
князь! Но теперь этого не будет! Теперь я буду подле вас, мой
князь; я не расстанусь с Зиной, и
посмотрим, как они осмелятся сказать слово!.. И даже, знаете,
князь, ваш брак поразит их. Он пристыдит их! Они увидят, что вы еще способны… то есть они поймут, что не вышла бы за сумасшедшего такая красавица! Теперь вы гордо можете поднять голову. Вы будете
смотреть им прямо в лицо…
— Ну да, я буду
смотреть им пря-мо в ли-цо, — пробормотал
князь, закрывая глаза.
— Да, да! Успокойтесь,
князь! Эти волнения… Постойте, я сама провожу вас… Я уложу вас сама, если надо. Что вы так
смотрите на этот портрет,
князь? Это портрет моей матери — этого ангела, а не женщины! О, зачем ее нет теперь между нами! Это была праведница!
князь, праведница! — иначе я не называю ее!
Конечно,
князь не в состоянии будет
смотреть за вами обоими, но — что до этого!
— Разуверься, мой друг, они нак-лад-ные! — проговорил
князь, с торжеством
смотря на Павла Александровича.
— Ах, боже мой! так, значит,
князь уж проснулись; а нам сказали, что они все еще почивают-с, — прибавила Наталья Дмитриевна, ядовито
посматривая на Марью Александровну.
Афанасий Матвеич улыбался, кланялся и даже расшаркивался. Но при последнем замечании
князя не утерпел и вдруг, ни с того ни с сего, самым глупейшим образом прыснул от смеха. Все захохотали. Дамы визжали от удовольствия. Зина вспыхнула и сверкающими глазами
посмотрела на Марью Александровну, которая, в свою очередь, разрывалась от злости. Пора было переменить разговор.
Я тихонечко опустился у порожка на пол, тоже подобрал под себя ноги и сижу, гляжу на нее. Тихо настало так, что даже тощо делается. Я сидел-сидел, индо колени разломило, а гляну на нее, она все в том же положении, а на
князя посмотрю: вижу, что он от томноты у себя весь ус изгрыз, а ничего ей не говорит.
Неточные совпадения
Задумались головотяпы: надул курицын сын рукосуй! Сказывал, нет этого
князя глупее — ан он умный! Однако воротились домой и опять стали сами собой устраиваться. Под дождем онучи сушили, на сосну Москву
смотреть лазили. И все нет как нет порядку, да и полно. Тогда надоумил всех Пётра Комар.
И Левина охватило новое чувство любви к этому прежде чуждому ему человеку, старому
князю, когда он
смотрел, как Кити долго и нежно целовала его мясистую руку.
― Ты вот и не знаешь этого названия. Это наш клубный термин. Знаешь, как яйца катают, так когда много катают, то сделается шлюпик. Так и наш брат: ездишь-ездишь в клуб и сделаешься шлюпиком. Да, вот ты смеешься, а наш брат уже
смотрит, когда сам в шлюпики попадет. Ты знаешь
князя Чеченского? — спросил
князь, и Левин видел по лицу, что он собирается рассказать что-то смешное.
— Да, вот вам кажется! А как она в самом деле влюбится, а он столько же думает жениться, как я?… Ох! не
смотрели бы мои глаза!.. «Ах, спиритизм, ах, Ницца, ах, на бале»… — И
князь, воображая, что он представляет жену, приседал на каждом слове. — А вот, как сделаем несчастье Катеньки, как она в самом деле заберет в голову…
Вронский
посмотрел с удивлением на
князя своими твердыми глазами и, чуть-улыбнувшись, тотчас же заговорил с графиней Нордстон о предстоящем на будущей неделе большом бале.