Неточные совпадения
— Да, mesdames, я с радостию готова поверить вам мою семейную тайну.
Сегодня после обеда князь, увлеченный красотою и… достоинствами моей дочери, сделал ей честь своим предложением. Князь! — заключила она дрожащим от слез и от
волнения голосом, — милый князь, вы не должны, вы не можете сердиться
на меня за мою нескромность! Только чрезвычайная семейная радость могла преждевременно вырвать из моего сердца эту милую тайну, и… какая мать может обвинить меня в этом случае?
Неточные совпадения
Хиония Алексеевна готова была даже заплакать от
волнения и благодарности. Половодова была одета, как всегда, богато и с тем вкусом, как унаследовала от своей maman. Сама Антонида Ивановна разгорелась
на морозе румянцем во всю щеку и была так заразительно свежа
сегодня, точно разливала кругом себя молодость и здоровье. С этой женщиной ворвалась в гостиную Хионии Алексеевны первая слабая надежда, и ее сердце задрожало при мысли, что, может быть, еще не все пропало, не все кончено…
— Я постараюсь, дядюшка, приноровиться к современным понятиям. Уже
сегодня, глядя
на эти огромные здания,
на корабли, принесшие нам дары дальних стран, я подумал об успехах современного человечества, я понял
волнение этой разумно-деятельной толпы, готов слиться с нею…
Венсан и Александров каждый вечер ходили в гости друг к другу;
сегодня у одного
на кровати, завтра — у другого. О чем же им было говорить с тихим
волнением, как не о своих неугомонных любовях, которыми оба были сладко заражены: о Зиночке и о Машеньке, об их словах, об их улыбках, об их кокетстве.
Он выдвинул ящик и выбросил
на стол три небольшие клочка бумаги, писанные наскоро карандашом, все от Варвары Петровны. Первая записка была от третьего дня, вторая от вчерашнего, а последняя пришла
сегодня, всего час назад; содержания самого пустого, все о Кармазинове, и обличали суетное и честолюбивое
волнение Варвары Петровны от страха, что Кармазинов забудет ей сделать визит. Вот первая, от третьего дня (вероятно, была и от четвертого дня, а может быть, и от пятого):
Мысль, что еще
сегодня утром я имел друга, а к вечеру уже утратил его, терзала меня. Сколько лет мы были неразлучны! Вместе"пущали революцию", вместе ощутили сладкие
волнения шкурного самосохранения и вместе же решили вступить
на стезю благонамеренности. И вот теперь я один должен идти по стезе, кишащей гадюками.