Неточные совпадения
Но я и не слыхал, как в это мгновение вдруг дверь из сеней тихо и медленно отворилась и какая-то фигура вошла, остановилась и с недоумением начала нас разглядывать. Я взглянул, обмер
со стыда и бросился в свою комнату. Там,
схватив себя обеими руками за волосы, я прислонился головой к
стене и замер в этом положении.
«Лошади готовы: пора, сударь, ехать!» — раздался голос Григорья Васильева, моего товарища по охоте и такого же страстного охотника, как я. Этот голос возвратил меня к действительности. Разлетелись сладкие грезы! Русачьи малики зарябили перед моими глазами. Я поспешно
схватил со стены мое любимое ружье, моего неизменного испанца…
Убедившись, что уронила ее кошка, пробравшаяся к щеглу, я вне себя в полумраке, за отсутствием другого орудия,
схватил со стены смычок и ударил им кошку так усердно, что смычок разлетелся на куски.
Он чуть не прибил мать мою, разогнал детей, переломал кисти и мольберт,
схватил со стены портрет ростовщика, потребовал ножа и велел разложить огонь в камине, намереваясь изрезать его в куски и сжечь.
Изношенные, тряпичные щеки ее тряслись, большой рот испуганно открылся, обнажив неровные, черные зубы, — хозяин резко толкнул ее прочь,
схватил со стены какую-то одежду и, держа ее комом под мышкой, бросился в дверь.
Неточные совпадения
Очнувшись, снял он
со стены дедовскую нагайку и уже хотел было покропить ею спину бедного Петра, как откуда ни возьмись шестилетний брат Пидоркин, Ивась, прибежал и в испуге
схватил ручонками его за ноги, закричав: «Тятя, тятя! не бей Петруся!» Что прикажешь делать? у отца сердце не каменное: повесивши нагайку на
стену, вывел он его потихоньку из хаты: «Если ты мне когда-нибудь покажешься в хате или хоть только под окнами, то слушай, Петро: ей-богу, пропадут черные усы, да и оселедец твой, вот уже он два раза обматывается около уха, не будь я Терентий Корж, если не распрощается с твоею макушей!» Сказавши это, дал он ему легонькою рукою стусана в затылок, так что Петрусь, невзвидя земли, полетел стремглав.
За окном рычало, топало, царапало
стену. Я взял кирпич
со стола, побежал к окну; бабушка успела
схватить меня и, швырнув в угол, зашипела:
Шторы падают. Там, за
стеной направо, сосед роняет книгу
со стола на пол, и в последнюю, мгновенную узкую щель между шторой и полом — я вижу: желтая рука
схватила книгу, и во мне: изо всех сил ухватиться бы за эту руку…
Допевая последний припев, Ерошка
схватил вдруг
со стены ружье, торопливо выбежал на двор и выстрелил из обоих стволов вверх. И опять еще печальнее запел: «Ай! дай! далалай а-а!» и замолк.
Я молча прыгнул из-за кулис,
схватил его за горло, прижал к
стене, дал пощечину и стал драть за уши. На шум прибежали
со сцены все репетировавшие, в том числе и Большаков.