Рогожин едко усмехнулся; проговорив свой вопрос, он вдруг отворил дверь и, держась за ручку замка, ждал, пока князь выйдет.
Князь удивился, но вышел. Тот вышел за ним на площадку лестницы и притворил дверь за собой. Оба стояли друг пред другом с таким видом, что, казалось, оба забыли, куда пришли и что теперь надо делать.
— Зачем, скажите, затесался к вам этот мальчишка, князь? — сказал он вдруг с такою явною досадой и даже со злобой, что
князь удивился. — Бьюсь об заклад, у него недоброе на уме!
Князь удивился ответу, но он удивился спустя уже по крайней мере две минуты, когда сообразил. Сообразив ответ, он испугался и стал приглядываться к Рогожину. Тот уже шел почти на полшага впереди, смотря прямо пред собой и не взглядывая ни на кого из встречных, с машинальною осторожностию давая всем дорогу.
Неточные совпадения
— Припадки? —
удивился немного
князь, — припадки теперь у меня довольно редко бывают. Впрочем, не знаю; говорят, здешний климат мне будет вреден.
— Я
удивился, увидя вас так вдруг… — пробормотал было
князь.
Князь стал вставать. Лебедев
удивился и даже был озадачен, что
князь уже встает.
Князь хоть и ожидал чего-нибудь в этом роде, но даже
удивился.
В самом деле, возбуждение и ожидание было всеобщее.
Князь глубоко
удивился, что такое совершенно личное дело его уже успело так сильно всех здесь заинтересовать.
На этот раз
князь до того
удивился, что и сам замолчал и тоже смотрел на него, выпучив глаза и ни слова не говоря.
— Господа, господа, позвольте же наконец, господа, говорить, — в тоске и в волнении восклицал
князь, — и сделайте одолжение, будемте говорить так, чтобы понимать друг друга. Я ничего, господа, насчет статьи, пускай, только ведь это, господа, всё неправда, что в статье напечатано; я потому говорю, что вы сами это знаете; даже стыдно. Так что я решительно
удивляюсь, если это из вас кто-нибудь написал.
— Так из-за чего же давеча с первых слов такой крик и шум вышел, если вы так и хотели! —
удивился князь.
— Вы не верите? — истерически смеялся Ипполит. — Так и должно быть, а
князь так с первого разу поверит и нисколько не
удивится.
— У меня нет письма, —
удивился и оробел
князь ужасно, — если есть и цело еще, то у Аглаи Ивановны.
— Совсем не знал, —
удивился и даже вздрогнул
князь, — как, вы говорите, Гаврила Ардалионович в сношениях с Аглаей Ивановной? Быть не может!
— По лицу видно. Поздоровайтесь с господами и присядьте к нам сюда поскорее. Я особенно вас ждал, — прибавил он, значительно напирая на то, что он ждал. На замечание
князя: не повредило бы ему так поздно сидеть? — он отвечал, что сам себе
удивляется, как это он три дня назад умереть хотел, и что никогда он не чувствовал себя лучше, как в этот вечер.
Увидев
князя, она
удивилась и остановилась пред ним, как бы спрашивая.
— Ну, это всё вздор, — быстро прервал генерал, — я, главное, не о том, я о другом и о важном. И именно решился разъяснить вам, Лев Николаевич, как человеку, в искренности приема и в благородстве чувств которого я уверен, как… как… Вы не
удивляетесь моим словам,
князь?
— Состояние… то есть деньги? —
удивился князь.
— Каким Остерманом? —
удивился князь.
Вы, кажется, ничему не
удивляетесь,
князь, — прибавил он, недоверчиво смотря на спокойное лицо
князя, — ничему не
удивляться, говорят, есть признак большого ума; по-моему, это в равной же мере могло бы служить и признаком большой глупости…
— Я еще вчера знал, что Гаврила Ардалионович… — осекся
князь, видимо смутившись, хотя Ипполит и досадовал, зачем он не
удивляется.
Неточные совпадения
Князь Сережа (то есть
князь Сергей Петрович, так и буду его называть) привез меня в щегольской пролетке на свою квартиру, и первым делом я
удивился великолепию его квартиры.
Но не успел я даже
удивиться, как вдруг услышал голос
князя, с кем-то громко говорившего и возвращавшегося в кабинет.
Я же не помнил, что он входил. Не знаю почему, но вдруг ужасно испугавшись, что я «спал», я встал и начал ходить по комнате, чтоб опять не «заснуть». Наконец, сильно начала болеть голова. Ровно в десять часов вошел
князь, и я
удивился тому, что я ждал его; я о нем совсем забыл, совсем.
— Так вы не знали? —
удивилась Версилова. — Olympe!
князь не знал, что Катерина Николаевна сегодня будет. Мы к ней и ехали, мы думали, она уже с утренним поездом и давно дома. Сейчас только съехались у крыльца: она прямо с дороги и сказала нам пройти к вам, а сама сейчас придет… Да вот и она!
Таким образом, на этом поле пока и шла битва: обе соперницы как бы соперничали одна перед другой в деликатности и терпении, и
князь в конце концов уже не знал, которой из них более
удивляться, и, по обыкновению всех слабых, но нежных сердцем людей, кончил тем, что начал страдать и винить во всем одного себя.