Я видел, как господин бросался во все стороны, чтобы найти мне порожний стул, как он схватил, наконец, с одного стула лохмотья, бросил их
на пол и, торопясь, подал мне стул, осторожно меня усаживая.
Ему князь Выгорецкий, наш капитан, говорит за бутылкой: «Ты, Гриша, где свою Анну получил, вот что скажи?» — «
На полях моего отечества, вот где получил!» Я кричу: «Браво, Гриша!» Ну, тут и вышла дуэль, а потом повенчался… с Марьей Петровной Су…
Неточные совпадения
Отворивший князю человек провел его без доклада и вел долго; проходили они и одну парадную залу, которой стены были «под мрамор», со штучным, дубовым
полом и с мебелью двадцатых годов, грубою и тяжеловесною, проходили и какие-то маленькие клетушки, делая крючки и зигзаги, поднимаясь
на две,
на три ступени и
на столько же спускаясь вниз, и наконец постучались в одну дверь.
Не тут-то было-с: фортуна, убивающая голодною смертью целые губернии, проливает все свои дары разом
на аристократика, как крыловская Туча, пронесшаяся над иссохшим
полем и разлившаяся над океаном.
Там, слышишь,
на какой-нибудь новооткрытой дороге столкнулись или провалились
на мосту вагоны; там, пишут, чуть не зазимовал поезд среди снежного
поля: поехали
на несколько часов, а пять дней простояли в снегу.
— Келлер! Поручик в отставке, — отрекомендовался он с форсом. — Угодно врукопашную, капитан, то, заменяя слабый
пол, к вашим услугам; произошел весь английский бокс. Не толкайтесь, капитан; сочувствую кровавой обиде, но не могу позволить кулачного права с женщиной в глазах публики. Если же, как прилично блага-ароднейшему лицу,
на другой манер, то — вы меня, разумеется, понимать должны, капитан…
— Остаются, стало быть, трое-с, и во-первых, господин Келлер, человек непостоянный, человек пьяный и в некоторых случаях либерал, то есть насчет кармана-с; в остальном же с наклонностями, так сказать, более древнерыцарскими, чем либеральными. Он заночевал сначала здесь, в комнате больного, и уже ночью лишь перебрался к нам, под предлогом, что
на голом
полу жестко спать.
Граф его обнял, и таким образом произошел брак его с Ниной Александровной, а
на другой же день в пожарных развалинах нашли и шкатулку с пропавшими деньгами; была она железная, английского устройства, с секретным замком, и как-то под
пол провалилась, так что никто и не заметил, и только чрез этот пожар отыскалась.
— Да здесь-с, — засмеялся вдруг Лебедев, подымаясь во весь рост со стула и приятно смотря
на князя, — очутился вдруг здесь, в
поле собственного моего сюртука. Вот, извольте сами посмотреть, ощупайте-с.
Действительно, в левой
поле сюртука, прямо спереди,
на самом виду, образовался как бы целый мешок, и
на ощупь тотчас же можно было угадать, что тут кожаный бумажник, провалившийся туда из прорвавшегося кармана.
Вчера в трактире сидим, а у меня как бы невзначай
пола выставилась
на самый вид, гора горой; косится он, сердится.
— Нельзя будет; я уверен, что я от страха заговорю и от страха разобью вазу. Может быть, я упаду
на гладком
полу, или что-нибудь в этом роде выйдет, потому что со мной уж случалось; мне это будет сниться всю ночь сегодня; зачем вы заговорили!
Сам он, объясняясь с Лизаветой Прокофьевной, говорил «прекрасно», как выражались потом сестры Аглаи: «Скромно, тихо, без лишних слов, без жестов, с достоинством; вошел прекрасно; одет был превосходно», и не только не «упал
на гладком
полу», как боялся накануне, но видимо произвел
на всех даже приятное впечатление.
— Никогда не привозил. Я про нож этот только вот что могу тебе сказать, Лев Николаевич, — прибавил он, помолчав, — я его из запертого ящика ноне утром достал, потому что всё дело было утром, в четвертом часу. Он у меня всё в книге заложен лежал… И… и… и вот еще, что мне чудно: совсем нож как бы
на полтора… али даже
на два вершка прошел… под самую левую грудь… а крови всего этак с пол-ложки столовой
на рубашку вытекло; больше не было…
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Как, вы
на коленях? Ах, встаньте, встаньте! здесь
пол совсем нечист.
На всей базарной площади // У каждого крестьянина, // Как ветром,
полу левую // Заворотило вдруг!
— Филипп
на Благовещенье // Ушел, а
на Казанскую // Я сына родила. // Как писаный был Демушка! // Краса взята у солнышка, // У снегу белизна, // У маку губы алые, // Бровь черная у соболя, // У соболя сибирского, // У сокола глаза! // Весь гнев с души красавец мой // Согнал улыбкой ангельской, // Как солнышко весеннее // Сгоняет снег с
полей… // Не стала я тревожиться, // Что ни велят — работаю, // Как ни бранят — молчу.
Поля совсем затоплены, // Навоз возить — дороги нет, // А время уж не раннее — // Подходит месяц май!» // Нелюбо и
на старые, // Больней того
на новые // Деревни им глядеть.
Пошли порядки старые! // Последышу-то нашему, // Как
на беду, приказаны // Прогулки. Что ни день, // Через деревню катится // Рессорная колясочка: // Вставай! картуз долой! // Бог весть с чего накинется, // Бранит, корит; с угрозою // Подступит — ты молчи! // Увидит в
поле пахаря // И за его же полосу // Облает: и лентяи-то, // И лежебоки мы! // А полоса сработана, // Как никогда
на барина // Не работал мужик, // Да невдомек Последышу, // Что уж давно не барская, // А наша полоса!