Неточные совпадения
Воротилась она к себе в Павловск еще в
большем раздражении, чем когда поехала, и тотчас же всем досталось, главное за то, что «
с ума сошли», что ни у кого решительно так не ведутся дела, только у них одних; «чего заторопились?
Постепенно Мерцалов стал относиться ко мне
с большим раздражением, придирался к каждому слову, высмеивал меня, — видимо, во мне разочаровался, и вскоре совсем отставил меня от себя.
Неточные совпадения
Жизнь наша в Новгороде шла нехорошо. Я приехал туда не
с самоотвержением и твердостью, а
с досадой и озлоблением. Вторая ссылка
с своим пошлым характером раздражала
больше, чем огорчала; она не была до того несчастна, чтобы поднять дух, а только дразнила, в ней не было ни интереса новости, ни
раздражения опасности. Одного губернского правления
с своим Эльпидифором Антиоховичем Зуровым, советником Хлопиным и виц-губернатором Пименом Араповым было за глаза довольно, чтобы отравить жизнь.
Кое-как распутав их, она быстро заплетает толстые косы, умывается наскоро, сердито фыркая, и, не смыв
раздражения с большого, измятого сном лица, встает перед иконами, — вот тогда и начиналось настоящее утреннее омовение, сразу освежавшее всю ее.
Но иногда некоторые из них говорили что-то неслыханное в слободке.
С ними не спорили, но слушали их странные речи недоверчиво. Эти речи у одних возбуждали слепое
раздражение, у других смутную тревогу, третьих беспокоила легкая тень надежды на что-то неясное, и они начинали
больше пить, чтобы изгнать ненужную, мешающую тревогу.
Почтмейстер на это согласился тем охотнее, что, видя жену свою в состоянии крайнего
раздражения, он и сам находил выгоды иметь в эту пору около себя в доме чужого человека, и потому он не только не отказал Варнаве в ночлеге, но даже, как любезный хозяин, предоставил в его пользование стоявший в конторе диван, а сам лег на
большом сортировальном столе и закрылся
с головой снятым
с этого же стола канцелярским сукном.
Вечерами, когда он сидел в
большой комнате почти один и вспоминал впечатления дня, — всё ему казалось лишним, ненастоящим, всё было непонятно. Казалось — все знают, что надо жить тихо, беззлобно, но никто почему-то не хочет сказать людям секрет иной жизни, все не доверяют друг другу, лгут и вызывают на ложь. Было ясно общее
раздражение на жизнь, все жаловались на тяжесть её, каждый смотрел на другого, как на опасного врага своего, и у каждого недовольство жизнью боролось
с недоверием к людям.