Неточные совпадения
— Настасья Филипповна, полно, матушка, полно, голубушка, — не стерпела вдруг Дарья Алексеевна, — уж коли тебе так тяжело от них стало, так что смотреть-то на них! И неужели ты с этаким отправиться хочешь, хоть и за сто бы тысяч!
Правда, сто тысяч, ишь ведь! А ты сто тысяч-то возьми, а его прогони, вот как с ними надо делать; эх, я бы на
твоем месте их всех… что в самом-то деле!
Правда, он прибавил потом, что «
твоя жалость, может быть, еще пуще моей любви», — но он на себя клевещет.
— Это
правда, что я думала, князь, тебя чуть не в постели застать, так со страху преувеличила, и, ни за что лгать не стану, досадно мне стало сейчас ужасно на
твое счастливое лицо, но божусь тебе, это всего минута, пока еще не успела размыслить.
— Странно, странно это мне всё. То есть такой сюрприз и удар, что… Видишь ли, милый, я не насчет состояния (хоть и ожидал, что у тебя побольше), но… мне счастье дочери… наконец… способен ли ты, так сказать, составить это… счастье-то? И… и… что это: шутка или
правда с ее-то стороны? То есть не с
твоей, а с ее стороны?
Вместо твердого древнего закона — свободным сердцем должен был человек решать впредь сам, что добро и что зло, имея лишь в руководстве твой образ пред собою, — но неужели ты не подумал, что он отвергнет же наконец и оспорит даже и твой образ и
твою правду, если его угнетут таким страшным бременем, как свобода выбора?
— Правда-то ко времю… Тоже вон хлеб не растет по снегу. Так и
твоя правда… Видно, мужик-то умен, да мир дурак. Не величайся чужой бедой… Божье тут дело.
Пусть возьмет кто-нибудь булатный нож // Да подбросит его в небо чистое, //
Твоя правда — нож меня убьет, // Моя правда — на тебя падет!
Но, любезный читатель, ты уже зеваешь. Полно, видно, мне снимать силуэты.
Твоя правда; другого не будет, как нос да нос, губы да губы. Я и того не понимаю, как ты на силуэте белилы и румяна распознаешь.
Неточные совпадения
Стародум. Фенелона? Автора Телемака? Хорошо. Я не знаю
твоей книжки, однако читай ее, читай. Кто написал Телемака, тот пером своим нравов развращать не станет. Я боюсь для вас нынешних мудрецов. Мне случилось читать из них все то, что переведено по-русски. Они,
правда, искореняют сильно предрассудки, да воротят с корню добродетель. Сядем. (Оба сели.) Мое сердечное желание видеть тебя столько счастливу, сколько в свете быть возможно.
Г-жа Простакова.
Правда твоя, Адам Адамыч; да что ты станешь делать? Ребенок, не выучась, поезжай-ка в тот же Петербург; скажут, дурак. Умниц-то ныне завелось много. Их-то я боюсь.
Г-жа Простакова.
Правда.
Правда твоя, Адам Адамыч! Митрофанушка, друг мой, коли ученье так опасно для
твоей головушки, так по мне перестань.
— А пришли мы к
твоей княжеской светлости вот что объявить: много мы промеж себя убивств чинили, много друг дружке разорений и наругательств делали, а все
правды у нас нет. Иди и володей нами!
— Что ж! по мне пожалуй! Только как бы ей, правде-то
твоей, не набежать на рожон!