Неточные совпадения
— Да и я, брат, слышал, — подхватил генерал. — Тогда же,
после серег, Настасья Филипповна весь анекдот пересказывала. Да ведь дело-то теперь
уже другое. Тут, может быть, действительно миллион сидит и… страсть. Безобразная страсть, положим, но все-таки страстью пахнет, а ведь известно, на что эти господа способны, во всем хмелю!.. Гм!.. Не вышло бы анекдота какого-нибудь! — заключил генерал задумчиво.
Весь задолжавшийся и заложившийся, он успел
уже, наконец,
после каторжных, почти мужичьих трудов, устроить кое-как свое маленькое хозяйство удовлетворительно.
— Ну, еще бы! Вам-то
после… А знаете, я терпеть не могу этих разных мнений. Какой-нибудь сумасшедший, или дурак, или злодей в сумасшедшем виде даст пощечину, и вот
уж человек на всю жизнь обесчещен, и смыть не может иначе как кровью, или чтоб у него там на коленках прощенья просили. По-моему, это нелепо и деспотизм. На этом Лермонтова драма «Маскарад» основана, и — глупо, по-моему. То есть, я хочу сказать, ненатурально. Но ведь он ее почти в детстве писал.
— Перестать? Рассчитывать? Одному? Но с какой же стати, когда для меня это составляет капитальнейшее предприятие, от которого так много зависит в судьбе всего моего семейства? Но, молодой друг мой, вы плохо знаете Иволгина. Кто говорит «Иволгин», тот говорит «стена»: надейся на Иволгина как на стену, вот как говорили еще в эскадроне, с которого начал я службу. Мне вот только по дороге на минутку зайти в один дом, где отдыхает душа моя, вот
уже несколько лет,
после тревог и испытаний…
— Да
уж одно то заманчиво, как тут будет лгать человек. Тебе же, Ганечка, особенно опасаться нечего, что солжешь, потому что самый скверный поступок твой и без того всем известен. Да вы подумайте только, господа, — воскликнул вдруг в каком-то вдохновении Фердыщенко, — подумайте только, какими глазами мы потом друг на друга будем глядеть, завтра например,
после рассказов-то!
Вот, перед вами же, пришел да положил сто тысяч на стол,
после пяти-то лет невинности, и
уж наверно у них там тройки стоят и меня ждут.
Она удивлялась, сердилась, приписывала знакомство с Варей капризам и властолюбию своих дочерей, которые «
уж и придумать не знают, что ей сделать напротив», а Варвара Ардалионовна все-таки продолжала ходить к ним до и
после своего замужества.
В конце концов, два месяца
после выезда князя почти всякий слух о нем в Петербурге затих окончательно, а в доме Епанчиных «лед молчания»
уже и не разбивался.
На другой или на третий день
после переезда Епанчиных, с утренним поездом из Москвы прибыл и князь Лев Николаевич Мышкин. Его никто не встретил в воксале; но при выходе из вагона князю вдруг померещился странный, горячий взгляд чьих-то двух глаз, в толпе, осадившей прибывших с поездом. Поглядев внимательнее, он
уже ничего более не различил. Конечно, только померещилось; но впечатление осталось неприятное. К тому же князь и без того был грустен и задумчив и чем-то казался озабоченным.
Впрочем, в день переезда в Павловск, то есть на третий день
после припадка, князь
уже имел по наружности вид почти здорового человека, хотя внутренно чувствовал себя всё еще не оправившимся.
— Просто-запросто есть одно странное русское стихотворение, — вступился наконец князь Щ., очевидно, желая поскорее замять и переменить разговор, — про «рыцаря бедного», отрывок без начала и конца. С месяц назад как-то раз смеялись все вместе
после обеда и искали, по обыкновению, сюжета для будущей картины Аделаиды Ивановны. Вы знаете, что общая семейная задача давно
уже в том, чтобы сыскать сюжет для картины Аделаиды Ивановны. Тут и напали на «рыцаря бедного», кто первый, не помню…
— Извольте, извольте, господа, — тотчас же согласился князь, —
после первой недоверчивости я решил, что я могу ошибаться и что Павлищев действительно мог иметь сына. Но меня поразило ужасно, что этот сын так легко, то есть, я хочу сказать, так публично выдает секрет своего рождения и, главное, позорит свою мать. Потому что Чебаров
уже и тогда пугал меня гласностию…
Ну, как вам это покажется, ведь поверить невозможно
после всего того, что
уже натворили!
Кроме того, и самый этот факт тогдашнего отъезда весьма не замечателен сам по себе, чтоб о нем помнить,
после двадцати с лишком лет, даже знавшим близко Павлищева, не говоря
уже о господине Бурдовском, который тогда и не родился.
Уж один этот факт необходимо было узнать господину Бурдовскому, подтвердившему и одобрившему господина Келлера давеча,
после чтения статьи.
Если б он догадался или успел взглянуть налево, когда сидел на стуле,
после того, как его оттолкнули, то увидел бы Аглаю, шагах в двадцати от него, остановившуюся глядеть на скандальную сцену и не слушавшую призывов матери и сестер, отошедших
уже далее.
— Если вы действительно хотели застрелиться, Терентьев, — засмеялся Евгений Павлович, — то
уж я бы,
после таких комплиментов, на вашем месте нарочно бы не застрелился, чтоб их подразнить.
— Нет-с, позвольте-с, многоуважаемый князь, — с яростию ухватился Лебедев, — так как вы сами изволите видеть, что это не шутка и так как половина ваших гостей по крайней мере того же мнения и уверены, что теперь,
после произнесенных здесь слов, он
уж непременно должен застрелиться из чести, то я хозяин-с и при свидетелях объявляю, что приглашаю вас способствовать!
— Я не могу так пожертвовать собой, хоть я и хотел один раз и… может быть, и теперь хочу. Но я знаю наверно, что она со мной погибнет, и потому оставляю ее. Я должен был ее видеть сегодня в семь часов; я, может быть, не пойду теперь. В своей гордости она никогда не простит мне любви моей, — и мы оба погибнем! Это неестественно, но тут всё неестественно. Вы говорите, она любит меня, но разве это любовь? Неужели может быть такая любовь,
после того, что я
уже вытерпел! Нет, тут другое, а не любовь!
Когда князь воротился к себе,
уже около девяти часов, то застал на террасе Веру Лукьяновну и служанку. Они вместе прибирали и подметали
после вчерашнего беспорядка.
Вот что, князь, и я теперь сообщу: давеча генерал, когда мы с ним шли к этому Вилкину,
после того, как
уже он мне рассказал о пожаре, и, кипя, разумеется, гневом, вдруг начал мне намекать то же самое про господина Фердыщенка, но так нескладно и неладно, что я поневоле сделал ему некоторые вопросы, и вследствие того убедился вполне, что всё это известие единственно одно вдохновение его превосходительства…
Гаврила Ардалионович, так враждебный к Ипполиту на тогдашнем вечере, сам пришел навестить его,
уже на третий, впрочем, день
после происшествия, вероятно, руководимый какою-нибудь внезапною мыслью.
Аглая взбесилась ужасно, даже совсем забылась; наговорила князю таких колкостей и дерзостей, что он
уже перестал и смеяться, и совсем побледнел, когда она сказала ему наконец, что «нога ее не будет в этой комнате, пока он тут будет сидеть, и что даже бессовестно с его стороны к ним ходить, да еще по ночам, в первом часу,
после всего, что случилось.
— Ну, что же, что же ты с нами-то делаешь, жестокая ты девочка,
после этого, вот что! — проговорила она, но
уже радостно, точно ей дышать стало вдруг легче.
С пьяными слезами признавался Лебедев, что «
после этого он
уже никак не мог перенести, тем паче, что многое знал… очень многое… и от Рогожина, и от Настасьи Филипповны, и от приятельницы Настасьи Филипповны, и от Варвары Ардалионовны… самой-с… и от… и от самой даже Аглаи Ивановны, можете вы это вообразить-с, чрез посредство Веры-с, через дочь мою любимую Веру, единородную… да-с… а впрочем, не единородную, ибо у меня их три.
Как-то тотчас и вдруг ему показалось, что все эти люди как будто так и родились, чтоб быть вместе; что у Епанчиных нет никакого «вечера» в этот вечер и никаких званых гостей, что всё это самые «свои люди» и что он сам как будто давно
уже был их преданным другом и единомышленником и воротился к ним теперь
после недавней разлуки.
— Что превосходнейший человек, то вы правы, — внушительно, и
уже не улыбаясь, произнес Иван Петрович, — да, да… это был человек прекрасный! Прекрасный и достойный, — прибавил он, помолчав. — Достойный даже, можно сказать, всякого уважения, — прибавил он еще внушительнее
после третьей остановки, — и… и очень даже приятно видеть с вашей стороны…
Он вспомнил
уже потом, чрез несколько дней, что в эти лихорадочные часы почти всё время представлялись ему ее глаза, ее взгляд, слышались ее слова — странные какие-то слова, хоть и немного потом осталось у него в памяти
после этих лихорадочных и тоскливых часов.
Нам известно также, что час спустя
после того, как Аглая Ивановна выбежала от Настасьи Филипповны, а может, даже и раньше часу, князь
уже был у Епанчиных, конечно, в уверенности найти там Аглаю, и что появление его у Епанчиных произвело тогда чрезвычайное смущение и страх в доме, потому что Аглая домой еще не возвратилась и от него только в первый раз и услышали, что она уходила с ним к Настасье Филипповне.
Родители
уже переговорили между собой о путешествии за границу, осенью, тотчас
после свадьбы Аделаиды; Аглая молча приняла первые заговаривания об этом».
Да разве можно, любя девушку, так унизить ее пред ее же соперницей, бросить ее для другой, в глазах той же другой,
после того как
уже сами сделали ей честное предложение… а ведь вы сделали ей предложение, вы высказали ей это при родителях и при сестрах!
После этого показания
уже не усомнились сломать двери, не отворявшиеся по звонку.
Мало того, в какие-нибудь полгода
после брака граф и друг его, знаменитый исповедник, успели совершенно поссорить Аглаю с семейством, так что те ее несколько месяцев
уже и не видали…