Неточные совпадения
Я вспомнил
вчерашнее и почувствовал, что отдал бы
целое счастье, если б мог в эту минуту обняться, как вчера, с моим новым другом, с белокурой нашей красавицей; но еще было очень рано и все спали.
Но в этот миг сердце наконец изменило мне и, казалось, выслало всю свою кровь мне в лицо. В тот же миг скорый, горячий
поцелуй обжег мои губы. Я слабо вскрикнул, открыл глаза, но тотчас же на них упал
вчерашний газовый платочек ее, — как будто она хотела закрыть меня им от солнца. Мгновение спустя ее уже не было. Я расслышал только шелест торопливо удалявшихся шагов. Я был один.
— Беги, спасайся… Ты думаешь, я человек? Нет; я не человек: в меня с твоим
вчерашним поцелуем вошел нечистый дух, глухой ко всем страданиям и слезам… беги… Он жертвы, жертвы просит!
— Это хорошо, что вы знали, но нужно, чтоб вы еще больше узнали. Объявляю вам еще раз, что я теперь принял меры: кривляний ваших больше не потерплю, пьяных
вчерашних поцелуев не потерплю!
Неточные совпадения
Туман, застилавший всё в ее душе, вдруг рассеялся.
Вчерашние чувства с новой болью защемили больное сердце. Она не могла понять теперь, как она могла унизиться до того, чтобы пробыть
целый день с ним в его доме. Она вошла к нему в кабинет, чтоб объявить ему свое решение.
— А я, брат, — говорил Ноздрев, — такая мерзость лезла всю ночь, что гнусно рассказывать, и во рту после
вчерашнего точно эскадрон переночевал. Представь: снилось, что меня высекли, ей-ей! и, вообрази, кто? Вот ни за что не угадаешь: штабс-ротмистр
Поцелуев вместе с Кувшинниковым.
— Небось со
вчерашнего не ел. Целый-то день прошлялся, а самого лихоманка бьет.
— Да, я теперь сам вижу, что почти здоров, — сказал Раскольников, приветливо
целуя мать и сестру, отчего Пульхерия Александровна тотчас же просияла, — и уже не по-вчерашнему это говорю, — прибавил он, обращаясь к Разумихину и дружески пожимая его руку.
Бедный Обломов то повторял зады, то бросался в книжные лавки за новыми увражами и иногда
целую ночь не спал, рылся, читал, чтоб утром, будто нечаянно, отвечать на
вчерашний вопрос знанием, вынутым из архива памяти.