Я просто понял, что выздороветь надо во что бы ни стало и как можно скорее, чтобы как можно скорее начать действовать, а потому решился жить гигиенически и слушаясь доктора (кто бы он ни был), а
бурные намерения, с чрезвычайным благоразумием (плод широкости), отложил до дня выхода, то есть до выздоровления.
Каким образом могли сочетаться все мирные впечатления и наслаждения затишьем с мучительно сладкими и тревожными биениями сердца при предчувствии близких
бурных решений — не знаю, но все опять отношу к «широкости».
Вы дали себе, так сказать, сознательный отчет о первых,
бурных и рискованных, шагах ваших на жизненном поприще.