Цитаты со словом «глупые»
Как это так выходит, что у человека умного высказанное им гораздо
глупее того, что в нем остается?
И он прав: ничего нет
глупее, как называться Долгоруким, не будучи князем. Эту глупость я таскаю на себе без вины. Впоследствии, когда я стал уже очень сердиться, то на вопрос: ты князь? всегда отвечал...
Он сам, этот мрачный и закрытый человек, с тем милым простодушием, которое он черт знает откуда брал (точно из кармана), когда видел, что это необходимо, — он сам говорил мне, что тогда он был весьма «
глупым молодым щенком» и не то что сентиментальным, а так, только что прочел «Антона Горемыку» и «Полиньку Сакс» — две литературные вещи, имевшие необъятное цивилизующее влияние на тогдашнее подрастающее поколение наше.
В какой же форме мог начать этот «
глупый щенок» с моей матерью?
Я сейчас вообразил, что если б у меня был хоть один читатель, то наверно бы расхохотался надо мной, как над смешнейшим подростком, который, сохранив свою
глупую невинность, суется рассуждать и решать, в чем не смыслит.
Вот что он сказал мне; и если это действительно было так, то я принужден почесть его вовсе не таким тогдашним
глупым щенком, каким он сам себя для того времени аттестует.
Я забыл сказать, что он ужасно любил и уважал свою фамилию «Долгорукий». Разумеется, это — смешная глупость. Всего
глупее то, что ему нравилась его фамилия именно потому, что есть князья Долгорукие. Странное понятие, совершенно вверх ногами!
Я и до нее жил в мечтах, жил с самого детства в мечтательном царстве известного оттенка; но с появлением этой главной и все поглотившей во мне идеи мечты мои скрепились и разом отлились в известную форму: из
глупых сделались разумными.
Вопросы этой девицы, бесспорно, были ненаходчивы, но, однако ж, она таки нашлась, чем замять мою
глупую выходку и облегчить смущение князя, который уж тем временем слушал с веселой улыбкою какое-то веселое нашептыванье ему на ухо Версиловой, — видимо, не обо мне.
Но вопрос: зачем же эта девица, совсем мне незнакомая, выискалась заминать мою
глупую выходку и все прочее?
— Я три года молчал, я три года говорить готовился… Дураком я вам, разумеется, показаться не мог, потому что вы сами чрезвычайно умны, хотя
глупее меня вести себя невозможно, но подлецом!
— Они не
глупее других и не умнее; они — помешанные, как все.
Возражение его прекрасно, я согласен, и делает честь его бесспорному уму; прекрасно уже тем, что самое простое, а самое простое понимается всегда лишь под конец, когда уж перепробовано все, что мудреней или
глупей; но я знал это возражение и сам, раньше Васина; эту мысль я прочувствовал с лишком три года назад; даже мало того, в ней-то и заключается отчасти «моя идея».
Особенно счастлив я был, когда, ложась спать и закрываясь одеялом, начинал уже один, в самом полном уединении, без ходящих кругом людей и без единого от них звука, пересоздавать жизнь на иной лад. Самая яростная мечтательность сопровождала меня вплоть до открытия «идеи», когда все мечты из
глупых разом стали разумными и из мечтательной формы романа перешли в рассудочную форму действительности.
Очень доволен был и еще один молодой парень, ужасно
глупый и ужасно много говоривший, одетый по-немецки и от которого весьма скверно пахло, — лакей, как я узнал после; этот с пившим молодым человеком даже подружился и при каждой остановке поезда поднимал его приглашением: «Теперь пора водку пить» — и оба выходили обнявшись.
— Смотри ты! — погрозила она мне пальцем, но так серьезно, что это вовсе не могло уже относиться к моей
глупой шутке, а было предостережением в чем-то другом: «Не вздумал ли уж начинать?»
Я с замиранием следил за комедией; в ней я, конечно, понимал только то, что она ему изменила, что над ним смеются
глупые и недостойные пальца на ноге его люди.
Не понимаю, как человек не злой, как Тушар, иностранец, и даже столь радовавшийся освобождению русских крестьян, мог бить такого
глупого ребенка, как я.
— Друг мой, я готов за это тысячу раз просить у тебя прощения, ну и там за все, что ты на мне насчитываешь, за все эти годы твоего детства и так далее, но, cher enfant, что же из этого выйдет? Ты так умен, что не захочешь сам очутиться в таком
глупом положении. Я уже и не говорю о том, что даже до сей поры не совсем понимаю характер твоих упреков: в самом деле, в чем ты, собственно, меня обвиняешь? В том, что родился не Версиловым? Или нет? Ба! ты смеешься презрительно и махаешь руками, стало быть, нет?
[Понимаешь? (франц.)]) и в высшей степени уменье говорить дело, и говорить превосходно, то есть без
глупого ихнего дворового глубокомыслия, которого я, признаюсь тебе, несмотря на весь мой демократизм, терпеть не могу, и без всех этих напряженных русизмов, которыми говорят у нас в романах и на сцене «настоящие русские люди».
Я, конечно, понял, что он вздумал надо мною насмехаться. Без сомнения, весь этот
глупый анекдот можно было и не рассказывать и даже лучше, если б он умер в неизвестности; к тому же он отвратителен по своей мелочности и ненужности, хотя и имел довольно серьезные последствия.
Пусть Ефим, даже и в сущности дела, был правее меня, а я
глупее всего глупого и лишь ломался, но все же в самой глубине дела лежала такая точка, стоя на которой, был прав и я, что-то такое было и у меня справедливого и, главное, чего они никогда не могли понять.
Он продолжал молча улыбаться какою-то значительною улыбкою, которая мне ужасно как не нравилась. В этом подмигивании было что-то
глупое.
Помню тоже, что сам я был в чрезвычайно
глупом и недостойном положении, потому что решительно не нашелся, что сказать, по милости этого нахала.
Были они до безобразия низки, но, что
глупее всего, окна, двери, мебель — все, все было обвешано или убрано ситцем, прекрасным французским ситцем, и отделано фестончиками; но от этого комната казалась еще вдвое темнее и походила на внутренность дорожной кареты.
И
глупая веселость его и французская фраза, которая шла к нему как к корове седло, сделали то, что я с чрезвычайным удовольствием выспался тогда у этого шута. Что же до Васина, то я чрезвычайно был рад, когда он уселся наконец ко мне спиной за свою работу. Я развалился на диване и, смотря ему в спину, продумал долго и о многом.
Старый князь тотчас же бросился нас знакомить, по
глупой своей привычке.
«И к чему все эти прежние хмурости, — думал я в иные упоительные минуты, — к чему эти старые больные надрывы, мое одинокое и угрюмое детство, мои
глупые мечты под одеялом, клятвы, расчеты и даже „идея“?
— То есть это при покойном государе еще вышло-с, — обратился ко мне Петр Ипполитович, нервно и с некоторым мучением, как бы страдая вперед за успех эффекта, — ведь вы знаете этот камень —
глупый камень на улице, к чему, зачем, только лишь мешает, так ли-с?
Я приставал к нему часто с религией, но тут туману было пуще всего. На вопрос: что мне делать в этом смысле? — он отвечал самым
глупым образом, как маленькому: «Надо веровать в Бога, мой милый».
Я отлично знал, что Лиза у Столбеевой бывала и изредка посещала потом бедную Дарью Онисимовну, которую все у нас очень полюбили; но тогда, вдруг, после этого, впрочем, чрезвычайно дельного заявления князя и особенно после
глупой выходки Стебелькова, а может быть и потому, что меня сейчас назвали князем, я вдруг от всего этого весь покраснел.
Могло повлиять и
глупое известие об этом флигель-адъютанте бароне Бьоринге… Я тоже вышел в волнении, но… То-то и есть, что тогда сияло совсем другое, и я так много пропускал мимо глаз легкомысленно: спешил пропускать, гнал все мрачное и обращался к сияющему…
То-то и есть, что он давеча удивил меня не столько приходом своим к князю (так как он и обещал ему быть), сколько тем, что он хоть и подмигивал мне по своей
глупой привычке, но вовсе не на ту тему, на которую я ожидал.
— Вы… горды! — произнес он с каким-то
глупым укором, качнувшись ко мне в креслах и подняв кверху все свои морщины на лбу своем.
Мелькали тоже
глупые вопросы, вроде таких...
— Знает, да не хочет знать, это — так, это на него похоже! Ну, пусть ты осмеиваешь роль брата,
глупого брата, когда он говорит о пистолетах, но мать, мать? Неужели ты не подумала, Лиза, что это — маме укор? Я всю ночь об этом промучился; первая мысль мамы теперь: «Это — потому, что я тоже была виновата, а какова мать — такова и дочь!»
— Стой, Лиза, это —
глупый вопрос, и ты смеешься; смейся, но ведь невозможно же не удивляться: ты и он — вы такие противоположности!
Почему не предположить во мне, вместо лености или коварства, чего-нибудь более невинного, ну, хоть
глупого, но поблагороднее.
— Оставим мои дела; у меня теперь нет моих дел. Слушайте, почему вы сомневаетесь, что он женится? Он вчера был у Анны Андреевны и положительно отказался… ну, то есть от той
глупой мысли… вот что зародилась у князя Николая Ивановича, — сосватать их. Он отказался положительно.
Я прямо, но очень хладнокровно спросил его, для чего ему это нужно? И вот до сих пор не могу понять, каким образом до такой степени может доходить наивность иного человека, по-видимому не
глупого и «делового», как определил его Васин? Он совершенно прямо объяснил мне, что у Дергачева, по подозрениям его, «наверно что-нибудь из запрещенного, из запрещенного строго, а потому, исследовав, я бы мог составить тем для себя некоторую выгоду». И он, улыбаясь, подмигнул мне левым глазом.
Он подхватил у меня мою
глупую исповедь в трактире и исказил все насчет всякой правды, только зачем ему было правды?
После девятидневного беспамятства я очнулся тогда возрожденный, но не исправленный; возрождение мое было, впрочем,
глупое, разумеется если брать в обширном смысле, и, может быть, если б это теперь, то было бы не так.
У иного спящего лицо и во сне умное, а у другого, даже и умного, во сне лицо становится очень
глупым и потому смешным.
Примечайте притом все оттенки: надо, например, чтобы смех человека ни в каком случае не показался вам
глупым, как бы ни был он весел и простодушен.
Всякие это люди; не сообразишь, какие люди; и большие и малые, и
глупые и ученые, и даже из самого простого звания бывают, и все суета.
— Это не так и не оттого. Это оттого, что я не вижу в нем никакой разницы с другими. Я не считаю его ни
глупее умных, ни злее добрых. Я ко всем одинаков, потому что в моих глазах все одинаковы.
По крайней мере он из-за своего волнения ни о чем меня дорогой не расспрашивал. Мне стало даже оскорбительно, что он так уверен во мне и даже не подозревает во мне недоверчивости; мне казалось, что в нем
глупая мысль, что он мне смеет по-прежнему приказывать. «И к тому же он ужасно необразован», — подумал я, вступая в ресторан.
Я сидел как ошалелый. Ни с кем другим никогда я бы не упал до такого
глупого разговора. Но тут какая-то сладостная жажда тянула вести его. К тому же Ламберт был так глуп и подл, что стыдиться его нельзя было.
Фотография же застает человека как есть, и весьма возможно, что Наполеон, в иную минуту, вышел бы
глупым, а Бисмарк — нежным.
И хотя бы это все было даже и вздором, то есть «всесоединение идей» (что, конечно, немыслимо), то все-таки уж одно то хорошо, что он всю жизнь поклонялся идее, а не
глупому золотому тельцу.
Цитаты из русской классики со словом «глупые»
Ассоциации к слову «глупые»
Синонимы к слову «глупые»
Предложения со словом «глупый»
- Поэтому он не стал задавать глупых вопросов, а спросил, очень ли плохое число двести двадцать шесть.
- Так делают только очень глупые люди и персонажи фильмов ужасов.
- Советую выбросить из головы глупые мысли – лучшего парня не найти.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «глупый»
Что (кто) бывают «глупыми»
Значение слова «глупый»
ГЛУ́ПЫЙ, -ая, -ое; глуп, глупа́, глу́по, глу́пы и глупы́. 1. Умственно ограниченный, неумный. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова ГЛУПЫЙ
Афоризмы русских писателей со словом «глупый»
- Умным правит краткий миг,
Глупый знает все из книг.
- Кто лишь чуть-чуть не глуп, тот не может жить и не презирать себя, честен он или бесчестен — это все равно. Любить своего ближнего и не презирать его — невозможно.
- Одно хорошо: от жизни человечества, от веков, поколений остается на земле только высокое, доброе и прекрасное, только это. Все злое, подлое и низкое, глупое в конце концов не оставляет и следа: его нет, не видно.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно