— Есть, есть, il y a du Piron là-dedans. [тут чувствуется Пирон (фр.).] Это иезуит, русский то есть. Как у
благородного существа, в нем это затаенное негодование кипит на то, что надо представляться… святыню на себя натягивать.
А что же ему лучше, как не родное, как не искреннее и
благородное существо, которое беспрерывно будет подле него вместо этой… бабы?
И взрослые и дети чувствовали, что по комнате ходит
благородное существо, и это вносило в их отношения ко мне какую-то особую прелесть, точно в моем присутствии и их жизнь была чище и красивее.
Неточные совпадения
— С вами говорит
благородный человек, благороднейшее лицо, главное, — этого не упускайте из виду — человек, наделавший бездну подлостей, но всегда бывший и остававшийся благороднейшим
существом, как
существо, внутри, в глубине, ну, одним словом, я не умею выразиться…
Напротив, все их страсти утоляются быстро, но около
благородного, прекрасного
существа, этот по-видимому грубый и жестокий человек ищет обновления, ищет возможности исправиться, стать лучшим, сделаться высоким и честным — „высоким и прекрасным“, как ни осмеяно это слово!
«Итак, вот она, — начала она голосом задумчивым и тронутым, — вот это доброе, ясное,
благородное, святое
существо!
— Вы не можете отгадать, — я вам скажу. Это очень просто и натурально; если бы в вас была искра
благородного чувства, вы отгадали бы. Ваша любовница, — в прежнем разговоре Анна Петровна лавировала, теперь уж нечего было лавировать: у неприятеля отнято средство победить ее, — ваша любовница, — не возражайте, Михаил Иваныч, вы сами повсюду разглашали, что она ваша любовница, — это
существо низкого происхождения, низкого воспитания, низкого поведения, — даже это презренное
существо…
Из обращения Тейтча к германскому парламенту мы узнали, во-первых, что человек этот имеет общее a tous les coeurs bien nes [всем
благородным сердцам (франц.)] свойство любить свое отечество, которым он почитает не Германию и даже не отторгнутые ею, вследствие последней войны, провинции, а Францию; во-вторых, что, сильный этою любовью, он сомневается в правильности присоединения Эльзаса и Лотарингии к Германии, потому что с разумными
существами (каковыми признаются эльзас-лотарингцы) нельзя обращаться как с неразумными, бессловесными вещами, или, говоря другими словами, потому что нельзя разумного человека заставить переменить отечество так же легко, как он меняет белье; а в-третьих, что, по всем этим соображениям, он находит справедливым, чтобы совершившийся факт присоединения был подтвержден спросом населения присоединенных стран, действительно ли этот факт соответствует его желаниям.