Отписал Максим Иванович все имущество
любезной супруге, выдал ей все капиталы и документы, завершил все правильно и законным порядком, а затем стал перед ней и поклонился ей до земли: «Отпусти ты меня, бесценная супруга моя, душу мою спасти, пока можно.
Халымов. Значит, твердая. Может быть, забываешь, кому сам должен? Так не беда, напомнят. Ну, главное дело кончено, теперь уж пустяки. Вот пиши: «
Любезной супруге моей, Вере Филипповне, за ее любовь ко мне и всегдашние попечения…»
— Он сожжет это полуденное растение и отуманит вас, сына севера, крестоносца, запаянного в броню железную! Что станется тогда с вашею доброй,
любезной супругой, которая вас так любит?
Неточные совпадения
Аксинья Парфентьевна,
любезная его
супруга.
А ваша
супруга… конечно, я не могу судить вас с нею — это я ей самой сказала; но она такая
любезная дама, что, кроме удовольствия, ничего доставить не может.
Ты уже знаешь от жены, что я получил,
любезный друг Николай, твое письмо от 10-го с припиской жены твоей. Теперь должен вам обоим сказать выговор: как вы не сказали Казимирскому, что
супруга моя в Петербурге, — он четыре дня провел с ней в одном городе, два раза приезжал сюда в Марьино и, не видавши ее, должен отправиться в Омск…
Великая императрица! чем же воздадим мы тебе за твою матернюю любовь к нам, за сии твои несказанные нам благодеяния? Наполняем сердца наши токмо вящим воспламенением искоренять из света злобу, царства твоего недостойную. Просим царя царей, да подаст он нам в том свою помощь, а вашему императорскому величеству, истинной матери отечества, с
любезным вашего императорского величества сыном, с сею бесценною надеждой нашею, и с дражайшею его
супругою, в безмятежном царстве, многие лета благоденствия».
— Да кто тебе сказал, что я поеду жить в Запорожскую Сечь? Нет,
любезный! как я посмотрел на твоего боярина и его
супругу, так у меня прошла охота оставаться век холостым запорожским казаком. Я еду в Батурин, заведусь также женою, и дай бог, чтоб я хоть вполовину был так счастлив, как твой боярин! Нечего сказать: помаялся он, сердечный, да и наградил же его господь за потерпенье! Прощай, Алексей! авось бог приведет нам еще когда-нибудь увидеться!