Неточные совпадения
Об этом мне придется после
сказать, но здесь лишь
замечу, что Макар Иванович
не разваливался в гостиной на диванах, а скромно помещался где-нибудь за перегородкой.
— Друг мой, это что-то шиллеровское! Я всегда удивлялся: ты краснощекий, с лица твоего прыщет здоровьем и — такое, можно
сказать, отвращение от женщин! Как можно, чтобы женщина
не производила в твои лета известного впечатления? Мне, mon cher, [Мой милый (франц.).] еще одиннадцатилетнему, гувернер
замечал, что я слишком засматриваюсь в Летнем саду на статуи.
Он
сказал, что деньги утащил сегодня у матери из шкатулки, подделав ключ, потому что деньги от отца все его, по закону, и что она
не смеет не давать, а что вчера к нему приходил аббат Риго увещевать — вошел, стал над ним и стал хныкать, изображать ужас и поднимать руки к небу, «а я вынул нож и
сказал, что я его зарежу» (он выговаривал: загхэжу).
— N'est-ce pas? [
Не правда ли? (франц.)] Cher enfant, истинное остроумие исчезает, чем дальше, тем пуще. Eh, mais… C'est moi qui connaît les femmes! [А между тем… Я-то знаю женщин! (франц.)] Поверь, жизнь всякой женщины, что бы она там ни проповедовала, это — вечное искание, кому бы подчиниться… так
сказать, жажда подчиниться. И
заметь себе — без единого исключения.
— Я, конечно,
не могу
не почувствовать, если вы сами бросаетесь на людей, Татьяна Павловна, и именно тогда, когда я, войдя,
сказал «здравствуйте, мама», чего прежде никогда
не делал, — нашел я наконец нужным ей
заметить.
— Представьте себе, — вскипела она тотчас же, — он считает это за подвиг! На коленках, что ли, стоять перед тобой, что ты раз в жизни вежливость оказал? Да и это ли вежливость! Что ты в угол-то смотришь, входя? Разве я
не знаю, как ты перед нею рвешь и
мечешь! Мог бы и мне
сказать «здравствуй», я пеленала тебя, я твоя крестная мать.
Но, чтобы обратиться к нашему, то
замечу про мать твою, что она ведь
не все молчит; твоя мать иногда и
скажет, но
скажет так, что ты прямо увидишь, что только время потерял говоривши, хотя бы даже пять лет перед тем постепенно ее приготовлял.
О, конечно, честный и благородный человек должен был встать, даже и теперь, выйти и громко
сказать: «Я здесь, подождите!» — и, несмотря на смешное положение свое, пройти мимо; но я
не встал и
не вышел;
не посмел, подлейшим образом струсил.
— Тут ровно никакого и нет юмора, —
заметил наконец Версилов, — выражение, конечно, неподходящее, совсем
не того тона, и действительно могло зародиться в гимназическом или там каком-нибудь условно товарищеском, как ты
сказал, языке али из фельетонов каких-нибудь, но покойница употребляла его в этой ужасной записке совершенно простодушно и серьезно.
— Но я
замечаю, мой милый, — послышалось вдруг что-то нервное и задушевное в его голосе, до сердца проницающее, что ужасно редко бывало с ним, — я
замечаю, что ты и сам слишком горячо говоришь об этом. Ты
сказал сейчас, что ездишь к женщинам… мне, конечно, тебя расспрашивать как-то… на эту тему, как ты выразился… Но и «эта женщина»
не состоит ли тоже в списке недавних друзей твоих?
—
Посмеете ли вы
сказать, — свирепо и раздельно, как по складам, проговорил он, — что, брав мои деньги весь месяц, вы
не знали, что ваша сестра от меня беременна?
Версилов
заметил только, что и вдвое неприятнее нельзя уже было
сказать против того, что было высказано, а
не то что в десять раз.
Кто
сказал?» Кстати, я
заметил, что это — вообще свойство простонародья: он
не удовольствуется общей идеей, если очень заинтересуется, но непременно начнет требовать самых твердых и точных подробностей.
Но были и
не умилительные, были даже совсем веселые, были даже насмешки над иными монахами из беспутных, так что он прямо вредил своей идее, рассказывая, — о чем я и
заметил ему: но он
не понял, что я хотел
сказать.
О, она ведь и сама, я уверен, слишком хорошо понимала, что Ламберт преувеличил и даже просто налгал ей, единственно чтоб иметь благовидный предлог явиться к ней и завязать с нею сношения; если же смотрела мне в глаза, как уверенная в истине моих слов и моей преданности, то, конечно, знала, что я
не посмею отказаться, так
сказать, из деликатности и по моей молодости.
— Как ты
смеешь сказать, что меня ударил Бьоринг! — вскричал я, краснея, — это я его скорее ударил, а
не он меня.
Неточные совпадения
Осип (выходит и говорит за сценой).Эй, послушай, брат! Отнесешь письмо на почту, и
скажи почтмейстеру, чтоб он принял без денег; да
скажи, чтоб сейчас привели к барину самую лучшую тройку, курьерскую; а прогону,
скажи, барин
не плотит: прогон,
мол,
скажи, казенный. Да чтоб все живее, а
не то,
мол, барин сердится. Стой, еще письмо
не готово.
Городничий. Да я так только
заметил вам. Насчет же внутреннего распоряжения и того, что называет в письме Андрей Иванович грешками, я ничего
не могу
сказать. Да и странно говорить: нет человека, который бы за собою
не имел каких-нибудь грехов. Это уже так самим богом устроено, и волтерианцы напрасно против этого говорят.
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего
не знаешь и
не в свое дело
не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался словах… И когда я хотела
сказать: «Мы никак
не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна,
не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать моим чувствам,
не то я смертью окончу жизнь свою».
— И будучи я приведен от тех его слов в соблазн, — продолжал Карапузов, — кротким манером
сказал ему:"Как же,
мол, это так, ваше благородие? ужели,
мол, что человек, что скотина — все едино? и за что,
мол, вы так нас порочите, что и места другого, кроме как у чертовой матери, для нас
не нашли?
— Да, я слышал, —
сказал Сергей Иванович, останавливаясь у ее окна и заглядывая в него. Какая прекрасная черта с его стороны! — прибавил он,
заметив, что Вронского в отделении
не было.