Неточные совпадения
Они все сидели наверху, в моем «гробе». В гостиной же нашей, внизу, лежал на столе Макар Иванович, а над ним какой-то
старик мерно читал Псалтирь. Я теперь ничего уже не буду описывать из не прямо касающегося к делу, но замечу лишь, что гроб, который уже успели
сделать, стоявший тут же в комнате, был не простой, хотя и черный, но обитый бархатом, а покров на покойнике был из дорогих — пышность не по старцу и не по убеждениям его; но таково было настоятельное желание мамы и Татьяны Павловны вкупе.
Во-первых, мне стало ясно, как дважды два, что из
старика, даже почти еще бодрого и все-таки хоть сколько-нибудь разумного и хоть с каким-нибудь да характером, они, за это время, пока мы с ним не виделись,
сделали какую-то мумию, какого-то совершенного ребенка, пугливого и недоверчивого.
Я поблагодарил его за подарок и тут же надел браслет на руку. После этого
старик сделал земные поклоны на все четыре стороны и стал прощаться с сопками, с фанзой и с ручьем, который утолял его жажду.
Но, видно, лицо у Лаврецкого было очень странно:
старик сделал себе из руки над глазами козырек, вгляделся в своего ночного посетителя и впустил его.
Неточные совпадения
Чуть дело не разладилось. // Да Климка Лавин выручил: // «А вы бурмистром
сделайте // Меня! Я удовольствую // И
старика, и вас. // Бог приберет Последыша // Скоренько, а у вотчины // Останутся луга. // Так будем мы начальствовать, // Такие мы строжайшие // Порядки заведем, // Что надорвет животики // Вся вотчина… Увидите!»
«А вы что ж не танцуете? — // Сказал Последыш барыням // И молодым сынам. — // Танцуйте!»
Делать нечего! // Прошлись они под музыку. //
Старик их осмеял! // Качаясь, как на палубе // В погоду непокойную, // Представил он, как тешились // В его-то времена! // «Спой, Люба!» Не хотелося // Петь белокурой барыне, // Да старый так пристал!
Луга-то (эти самые), // Да водка, да с три короба // Посулов то и
сделали, // Что мир решил помалчивать // До смерти
старика.
Г-жа Простакова. Подите ж с Богом. (Все отходят.) А я уж знаю, что
делать. Где гнев, тут и милость.
Старик погневается да простит и за неволю. А мы свое возьмем.
Когда
старик опять встал, помолился и лег тут же под кустом, положив себе под изголовье травы, Левин
сделал то же и, несмотря на липких, упорных на солнце мух и козявок, щекотавших его потное лицо и тело, заснул тотчас же и проснулся, только когда солнце зашло на другую сторону куста и стало доставать его.