Неточные совпадения
Но мать, сестра, Татьяна Павловна и все семейство покойного Андроникова (одного месяца
три перед тем умершего начальника отделения и с тем вместе заправлявшего делами Версилова), состоявшее из бесчисленных
женщин, благоговели перед ним, как перед фетишем.
Я только помню из этих
трех минут какую-то действительно прекрасную
женщину, которую князь целовал и крестил рукой и которая вдруг быстро стала глядеть — так-таки прямо только что вошла — на меня.
— Ужасно, Лиза, ужасно! Боже мой, да уж
три часа, больше!.. Прощай, Лизок. Лизочка, милая, скажи: разве можно заставлять
женщину ждать себя? Позволительно это?
— Так вот что — случай, а вы мне его разъясните, как более опытный человек: вдруг
женщина говорит, прощаясь с вами, этак нечаянно, сама смотрит в сторону: «Я завтра в
три часа буду там-то»… ну, положим, у Татьяны Павловны, — сорвался я и полетел окончательно. Сердце у меня стукнуло и остановилось; я даже говорить приостановился, не мог. Он ужасно слушал.
Речь товарища прокурора, по его мнению, должна была иметь общественное значение, подобно тем знаменитым речам, которые говорили сделавшиеся знаменитыми адвокаты. Правда, что в числе зрителей сидели только
три женщины: швея, кухарка и сестра Симона и один кучер, но это ничего не значило. И те знаменитости так же начинали. Правило же товарища прокурора было в том, чтобы быть всегда на высоте своего положения, т. е. проникать вглубь психологического значения преступления и обнажать язвы общества.
Когда Алеша вошел в переднюю и попросил о себе доложить отворившей ему горничной, в зале, очевидно, уже знали о его прибытии (может быть, заметили его из окна), но только Алеша вдруг услышал какой-то шум, послышались чьи-то бегущие женские шаги, шумящие платья: может быть, выбежали две или
три женщины.
Неточные совпадения
— Да как теперь прикажете: // У нас по положению //
Три дня в неделю барские, // С тягла: работник с лошадью, // Подросток или
женщина, // Да полстарухи в день, // Господский срок кончается…
С полною достоверностью отвечать на этот вопрос, разумеется, нельзя, но если позволительно допустить в столь важном предмете догадки, то можно предположить одно из двух: или что в Двоекурове, при немалом его росте (около
трех аршин), предполагался какой-то особенный талант (например, нравиться
женщинам), которого он не оправдал, или что на него было возложено поручение, которого он, сробев, не выполнил.
Левин не поверил бы
три месяца тому назад, что мог бы заснуть спокойно в тех условиях, в которых он был нынче; чтобы, живя бесцельною, бестолковою жизнию, притом жизнию сверх средств, после пьянства (иначе он не мог назвать того, что было в клубе), нескладных дружеских отношений с человеком, в которого когда-то была влюблена жена, и еще более нескладной поездки к
женщине, которую нельзя было иначе назвать, как потерянною, и после увлечения своего этою
женщиной и огорчения жены, — чтобы при этих условиях он мог заснуть покойно.
Но дело в том, ― она, ожидая этого развода здесь, в Москве, где все его и ее знают, живет
три месяца; никуда не выезжает, никого не видает из
женщин, кроме Долли, потому что, понимаешь ли, она не хочет, чтобы к ней ездили из милости; эта дура княжна Варвара ― и та уехала, считая это неприличным.
Несмотря на то, что Пульхерии Александровне было уже сорок
три года, лицо ее все еще сохраняло в себе остатки прежней красоты, и к тому же она казалась гораздо моложе своих лет, что бывает почти всегда с
женщинами, сохранившими ясность духа, свежесть впечатлений и честный, чистый жар сердца до старости.