Неточные совпадения
— Господа, — дрожал я весь, — я мою
идею вам не скажу ни за что, но я вас, напротив, с вашей же точки спрошу, — не думайте, что с моей, потому что я, может быть, в
тысячу раз больше люблю человечество, чем вы все, вместе взятые!
— Нынче безлесят Россию, истощают в ней почву, обращают в степь и приготовляют ее для калмыков. Явись человек с надеждой и посади дерево — все засмеются: «Разве ты до него доживешь?» С другой стороны, желающие добра толкуют о том, что будет через
тысячу лет. Скрепляющая
идея совсем пропала. Все точно на постоялом дворе и завтра собираются вон из России; все живут только бы с них достало…
Идея, то есть чувство, состояла опять лишь в том (как и
тысячу раз прежде), чтоб уйти от них совсем, но уже непременно уйти, а не так, как прежде, когда я
тысячу раз задавал себе эту же тему и все не мог исполнить.
Нас таких в России, может быть, около
тысячи человек; действительно, может быть, не больше, но ведь этого очень довольно, чтобы не умирать
идее.
Неточные совпадения
Но он
тысячу раз и прежде готов был отдать свое существование за
идею, за надежду, даже за фантазию.
— И не воспитывайте меня анархистом, — анархизм воспитывается именно бессилием власти, да-с! Только гимназисты верят, что воспитывают —
идеи. Чепуха! Церковь две
тысячи лет внушает: «возлюбите друг друга», «да единомыслием исповемы» — как там она поет? Черта два — единомыслие, когда у меня дом — в один этаж, а у соседа — в три! — неожиданно закончил он.
Обозначив в порядке все, что известно было судебному следствию об имущественных спорах и семейных отношениях отца с сыном, и еще, и еще раз выведя заключение, что, по известным данным, нет ни малейшей возможности определить в этом вопросе о дележе наследства, кто кого обсчитал или кто на кого насчитал, Ипполит Кириллович по поводу этих трех
тысяч рублей, засевших в уме Мити как неподвижная
идея, упомянул об медицинской экспертизе.
Но ведь уверяет же он сам, что еще за месяц пред тем, в один тоже самый тревожный и роковой для него момент, он отделил от трех
тысяч половину и зашил себе в ладонку, и если, конечно, это неправда, что и докажем сейчас, то все же эта
идея Карамазову знакомая, он ее созерцал.
Нет, именно так должен был поступить убийца исступленный, уже плохо рассуждающий, убийца не вор и никогда ничего до тех пор не укравший, да и теперь-то вырвавший из-под постели деньги не как вор укравший, а как свою же вещь у вора укравшего унесший — ибо таковы именно были
идеи Дмитрия Карамазова об этих трех
тысячах, дошедшие в нем до мании.