Неточные совпадения
И до того эта несчастная Лизавета
была проста, забита и напугана раз навсегда, что даже руки не подняла
защитить себе лицо, хотя это
был самый необходимо-естественный жест в эту минуту, потому что топор
был прямо поднят над ее лицом.
Мучительная, темная мысль поднималась в нем — мысль, что он сумасшествует и что в эту минуту не в силах ни рассудить, ни себя
защитить, что вовсе, может
быть, не то надо делать, что он теперь делает…
— Ах, эта болезнь! Что-то
будет, что-то
будет! И как он говорил с тобою, Дуня! — сказала мать, робко заглядывая в глаза дочери, чтобы прочитать всю ее мысль и уже вполовину утешенная тем, что Дуня же и
защищает Родю, а стало
быть, простила его. — Я уверена, что он завтра одумается, — прибавила она, выпытывая до конца.
— Это все вздор и клевета! — вспыхнул Лебезятников, который постоянно трусил напоминания об этой истории, — и совсем это не так
было! Это
было другое… Вы не так слышали; сплетня! Я просто тогда защищался. Она сама первая бросилась на меня с когтями… Она мне весь бакенбард выщипала… Всякому человеку позволительно, надеюсь,
защищать свою личность. К тому же я никому не позволю с собой насилия… По принципу. Потому это уж почти деспотизм. Что ж мне
было: так и стоять перед ней? Я ее только отпихнул.
— Петр Петрович! — закричала она, —
защитите хоть вы! Внушите этой глупой твари, что не смеет она так обращаться с благородной дамой в несчастии, что на это
есть суд… я к самому генерал-губернатору… Она ответит… Помня хлеб-соль моего отца,
защитите сирот.
Плач бедной, чахоточной, сиротливой Катерины Ивановны произвел, казалось, сильный эффект на публику. Тут
было столько жалкого, столько страдающего в этом искривленном болью, высохшем чахоточном лице, в этих иссохших, запекшихся кровью губах, в этом хрипло кричащем голосе, в этом плаче навзрыд, подобном детскому плачу, в этой доверчивой, детской и вместе с тем отчаянной мольбе
защитить, что, казалось, все пожалели несчастную. По крайней мере Петр Петрович тотчас же пожалел.
Теперь прошу особенного внимания: представьте себе, что если б ему удалось теперь доказать, что Софья Семеновна — воровка, то, во-первых, он доказал бы моей сестре и матери, что
был почти прав в своих подозрениях; что он справедливо рассердился за то, что я поставил на одну доску мою сестру и Софью Семеновну, что, нападая на меня, он
защищал, стало
быть, и предохранял честь моей сестры, а своей невесты.
Мы каждый день под окна к нему
будем ходить, а проедет государь, я стану на колени, этих всех выставлю вперед и покажу на них: «
Защити, отец!» Он отец сирот, он милосерд,
защитит, увидите, а генералишку этого…
К величайшей досаде защищавших это мнение, сам преступник почти не пробовал
защищать себя; на окончательные вопросы: что именно могло склонить его к смертоубийству и что побудило его совершить грабеж, он отвечал весьма ясно, с самою грубою точностью, что причиной всему
было его скверное положение, его нищета и беспомощность, желание упрочить первые шаги своей жизненной карьеры с помощью по крайней мере трех тысяч рублей, которые он рассчитывал найти у убитой.
— А кто же Расею-то
защищать будет? — продолжал он; — коли войска нет, сичас, значит, неприятель подошел, и сичас заполонил себе как есть всю землю. Это он под нас, значит, ловкую штуку подводит!.. Никак тому быть невозможно, без войска-то! Он, значит, только глаза отводит!..
Неточные совпадения
Хлестаков (
защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (
Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает
есть.)Я думаю, еще ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
Вронский
защищал Михайлова, но в глубине души он верил этому, потому что, по его понятию, человек другого, низшего мира должен
был завидовать.
Сергей Иванович говорил себе это в то время, как он
был уже в десяти шагах от Вареньки. Опустившись на колени и
защищая руками гриб от Гриши, она звала маленькую Машу.
― Я не
защищаю, мне совершенно всё равно; но я думаю, что если бы ты сам не любил этих удовольствий, то ты мог бы отказаться. А тебе доставляет удовольствие смотреть на Терезу в костюме
Евы…
— Я только хочу сказать, что те права, которые меня… мой интерес затрагивают, я
буду всегда
защищать всеми силами; что когда у нас, у студентов, делали обыск и читали наши письма жандармы, я готов всеми силами
защищать эти права,
защищать мои права образования, свободы. Я понимаю военную повинность, которая затрагивает судьбу моих детей, братьев и меня самого; я готов обсуждать то, что меня касается; но судить, куда распределить сорок тысяч земских денег, или Алешу-дурачка судить, — я не понимаю и не могу.