Неточные совпадения
Бивал он ее под конец; а она хоть и
не спускала ему, о чем мне доподлинно и по документам известно, но до сих пор вспоминает его со слезами и меня им корит, и я
рад, я
рад, ибо хотя в воображениях своих зрит себя когда-то счастливой…
Правда, он и
не рассчитывал на вещи; он думал, что будут одни только деньги, а потому и
не приготовил заранее места, — «но теперь-то, теперь чему я
рад? — думал он. — Разве так прячут? Подлинно разум меня оставляет!» В изнеможении сел он на диван, и тотчас же нестерпимый озноб снова затряс его. Машинально потащил он лежавшее подле, на стуле, бывшее его студенческое зимнее пальто, теплое, но уже почти в лохмотьях, накрылся им, и сон и бред опять разом охватили его. Он забылся.
— А чего ты опять краснеешь? Ты лжешь, сестра, ты нарочно лжешь, по одному только женскому упрямству, чтобы только на своем поставить передо мной… Ты
не можешь уважать Лужина: я видел его и говорил с ним. Стало быть, продаешь себя за деньги и, стало быть, во всяком случае поступаешь низко, и я
рад, что ты, по крайней мере, краснеть можешь!
— Отнюдь
не в часть и непременно к Порфирию! — крикнул в каком-то необыкновенном волнении Разумихин. — Ну, как я
рад! Да чего тут, идем сейчас, два шага, наверно застанем!
— Вы уж уходите! — ласково проговорил Порфирий, чрезвычайно любезно протягивая руку. — Очень, очень
рад знакомству. А насчет вашей просьбы
не имейте и сомнения. Так-таки и напишите, как я вам говорил. Да лучше всего зайдите ко мне туда сами… как-нибудь на днях… да хоть завтра. Я буду там часов этак в одиннадцать, наверно. Все и устроим… поговорим… Вы же, как один из последних, там бывших, может, что-нибудь и сказать бы нам могли… — прибавил он с добродушнейшим видом.
Ну, если хотите, так бейте меня, а я
рад,
рад, что он
не удался, что вы свободны, что вы
не совсем еще погибли для человечества,
рад…
— Извините, что я, может быть, прерываю, но дело довольно важное-с, — заметил Петр Петрович, как-то вообще и
не обращаясь ни к кому в особенности, — я даже и
рад при публике.
Но, выстрадав столько утром, он точно
рад был случаю переменить свои впечатления, становившиеся невыносимыми,
не говоря уже о том, насколько личного и сердечного заключалось в стремлении его заступиться за Соню.
— Я пришел вас уверить, что я вас всегда любил, и теперь
рад, что мы одни,
рад даже, что Дунечки нет, — продолжал он с тем же порывом, — я пришел вам сказать прямо, что хоть вы и несчастны будете, но все-таки знайте, что сын ваш любит вас теперь больше себя и что все, что вы думали про меня, что я жесток и
не люблю вас, все это была неправда. Вас я никогда
не перестану любить… Ну и довольно; мне казалось, что так надо сделать и этим начать…
Да, он был
рад, он был очень
рад, что никого
не было, что они были наедине с матерью. Как бы за все это ужасное время разом размягчилось его сердце. Он упал перед нею, он ноги ей целовал, и оба, обнявшись, плакали. И она
не удивлялась и
не расспрашивала на этот раз. Она уже давно понимала, что с сыном что-то ужасное происходит, а теперь приспела какая-то страшная для него минута.
Не беспокойся, — обратился он к Дуне, — она
не согласна была, как и ты, и я
рад, что ее уж нет.
Городничий. И
не рад, что напоил. Ну что, если хоть одна половина из того, что он говорил, правда? (Задумывается.)Да как же и не быть правде? Подгулявши, человек все несет наружу: что на сердце, то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит… Так вот, право, чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что и делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
Слишком сильные чувства не отражались в чертах лица его, но в глазах был виден ум; опытностию и познанием света была проникнута речь его, и гостю было приятно его слушать; приветливая и говорливая хозяйка славилась хлебосольством; навстречу выходили две миловидные дочки, обе белокурые и свежие, как розы; выбегал сын, разбитной мальчишка, и целовался со всеми, мало обращая внимания на то, рад ли или
не рад был этому гость.
Я не старалась, бог нас свел. // Смотрите, дружбу всех он в доме приобрел: // При батюшке три года служит, // Тот часто бе́з толку сердит, // А он безмолвием его обезоружит, // От доброты души простит. // И между прочим, // Веселостей искать бы мог; // Ничуть: от старичков не ступит за порог; // Мы ре́звимся, хохочем, // Он с ними целый день засядет, рад
не рад, // Играет…
Неточные совпадения
Аммос Федорович. А я на этот счет покоен. В самом деле, кто зайдет в уездный суд? А если и заглянет в какую-нибудь бумагу, так он жизни
не будет
рад. Я вот уж пятнадцать лет сижу на судейском стуле, а как загляну в докладную записку — а! только рукой махну. Сам Соломон
не разрешит, что в ней правда и что неправда.
Хлестаков. Я, признаюсь,
рад, что вы одного мнения со мною. Меня, конечно, назовут странным, но уж у меня такой характер. (Глядя в глаза ему, говорит про себя.)А попрошу-ка я у этого почтмейстера взаймы! (Вслух.)Какой странный со мною случай: в дороге совершенно издержался.
Не можете ли вы мне дать триста рублей взаймы?
Городничий. А уж я так буду
рад! А уж как жена обрадуется! У меня уже такой нрав: гостеприимство с самого детства, особливо если гость просвещенный человек.
Не подумайте, чтобы я говорил это из лести; нет,
не имею этого порока, от полноты души выражаюсь.
Хлестаков. Я тоже сам очень
рад. Без вас я, признаюсь, долго бы просидел здесь: совсем
не знал, чем заплатить.
Стародум(читает). «…Я теперь только узнал… ведет в Москву свою команду… Он с вами должен встретиться… Сердечно буду
рад, если он увидится с вами… Возьмите труд узнать образ мыслей его». (В сторону.) Конечно. Без того ее
не выдам… «Вы найдете… Ваш истинный друг…» Хорошо. Это письмо до тебя принадлежит. Я сказывал тебе, что молодой человек, похвальных свойств, представлен… Слова мои тебя смущают, друг мой сердечный. Я это и давеча приметил и теперь вижу. Доверенность твоя ко мне…