Неточные совпадения
Тем временем Разумихин пересел к нему на диван, неуклюже, как медведь, обхватил левою
рукой его голову, несмотря на то, что он и сам бы мог
приподняться, а правою поднес к его рту ложку супу, несколько раз предварительно подув на нее, чтоб он не обжегся.
Раскольников молчал и не сопротивлялся, несмотря на то, что чувствовал в себе весьма достаточно сил
приподняться и усидеть на диване безо всякой посторонней помощи, и не только владеть
руками настолько, чтобы удержать ложку или чашку, но даже, может быть, и ходить.
— За дверьми? За дверями лежала? За дверями? — вскричал вдруг Раскольников, мутным, испуганным взглядом смотря на Разумихина, и медленно
приподнялся, опираясь
рукой, на диване.
Но лодки было уж не надо: городовой сбежал по ступенькам схода к канаве, сбросил с себя шинель, сапоги и кинулся в воду. Работы было немного: утопленницу несло водой в двух шагах от схода, он схватил ее за одежду правою
рукою, левою успел схватиться за шест, который протянул ему товарищ, и тотчас же утопленница была вытащена. Ее положили на гранитные плиты схода. Она очнулась скоро,
приподнялась, села, стала чихать и фыркать, бессмысленно обтирая мокрое платье
руками. Она ничего не говорила.
Но через мгновение быстро
приподнялась, быстро придвинулась к нему, схватила его за обе
руки и, крепко сжимая их, как в тисках, тонкими своими пальцами, стала опять неподвижно, точно приклеившись, смотреть в его лицо.
Неточные совпадения
Аммос Федорович. Помилуйте, как можно! и без того это такая честь… Конечно, слабыми моими силами, рвением и усердием к начальству… постараюсь заслужить… (
Приподымается со стула, вытянувшись и
руки по швам.)Не смею более беспокоить своим присутствием. Не будет ли какого приказанья?
— Константин! пора вставать, — сказала хозяйка,
приподнявшись со стула. Платонов
приподнялся, Костанжогло
приподнялся, Чичиков
приподнялся, хотя хотелось ему все сидеть да слушать. Подставив
руку коромыслом, повел он обратно хозяйку. Но голова его не была склонена приветливо набок, недоставало ловкости в его оборотах, потому что мысли были заняты существенными оборотами и соображениями.
Долго еще находился Гриша в этом положении религиозного восторга и импровизировал молитвы. То твердил он несколько раз сряду: «Господи помилуй», но каждый раз с новой силой и выражением; то говорил он: «Прости мя, господи, научи мя, что творить… научи мя, что творити, господи!» — с таким выражением, как будто ожидал сейчас же ответа на свои слова; то слышны были одни жалобные рыдания… Он
приподнялся на колени, сложил
руки на груди и замолк.
— А Остап? — вскрикнул вдруг Тарас, понатужился
приподняться и вдруг вспомнил, как Остапа схватили и связали в глазах его и что он теперь уже в ляшских
руках.
Он разом принял
руку и
приподнялся.