Неточные совпадения
Бедный
дядя очень скоро уверовал в глубину своего падения, готов был рвать на себе волосы,
просить прощения…
Действительно, я нашел
дядю за конюшнями. Там, на площадке, он стоял перед группой крестьян, которые кланялись и о чем-то усердно
просили.
Дядя что-то с жаром им толковал. Я подошел и окликнул его. Он обернулся, и мы бросились друг другу в объятия.
Но Фалалей не умеет сказать, чьих господ. Разумеется, кончается тем, что Фома в сердцах убегает из комнаты и кричит, что его обидели; с генеральшей начинаются припадки, а
дядя клянет час своего рождения,
просит у всех прощения и всю остальную часть дня ходит на цыпочках в своих собственных комнатах.
— Ради бога, не рекомендуйте меня более! я вас серьезно
прошу, — шепнул я
дяде с решительным видом.
Но, во-первых, и главное:
дядя еще предложения не делал; следственно, я могу и не знать, что ее готовят ему в невесты; притом же,
прошу заметить, что я еще три недели назад замыслил это предприятие, когда еще ничего не знал о здешних намерениях; а потому я совершенно прав перед ним в моральном отношении, и даже, если строго судить, не я у него, а он у меня отбивает невесту, с которой — заметьте это — я уж имел тайное ночное свидание в беседке.
— Эх, брат Григорий, говорил я тебе, — продолжал
дядя, с укоризною посмотрев на Видоплясова, — сложили они, видишь, Сергей, какую-то пакость в рифму на его фамилию. Он ко мне, жалуется,
просит, нельзя ли как-нибудь переменить его фамилию, и что он давно уж страдал от неблагозвучия…
— Ваш поступок в моем доме, сударь, был скверный поступок, — отвечал
дядя, строго взглянув на Обноскина, — а это и дом-то не ваш. Вы слышали: Татьяна Ивановна не хочет оставаться здесь ни минуты. Чего же вам более? Ни слова — слышите, ни слова больше,
прошу вас! Я чрезвычайно желаю избежать дальнейших объяснений, да и вам это будет выгоднее.
Дядя чуть не плакал от удовольствия: неожиданная кротость Фомы, веселость генеральши, именины Илюши, стихи — все это привело его в настоящий восторг, и он торжественно
просил послать за мной, чтоб и я тоже поскорее разделил всеобщее счастье и прослушал стихи.
— Коровкин! — вскричал
дядя в некотором замешательстве. — Конечно, я рад… — прибавил он, робко взглядывая на Фому, — но уж, право, не знаю,
просить ли его теперь — в такую минуту. Как ты думаешь, Фома?
Степан Алексеевич, который после дядиной свадьбы еще много раз ссорился с Фомой Фомичом, но всегда кончал тем, что сам же
просил у него прощенья, в этот раз принялся за дело с необыкновенным жаром: он встретил Фому с энтузиазмом, накормил на убой и тут же положил формально рассориться с
дядей и даже подать на него просьбу.
Гнев господина Бахчеева, возвратившегося из города и не заставшего Фомы, был ужасен; но через три дня он явился в Степанчиково с повинною, со слезами
просил прощенья у
дяди и уничтожил свою просьбу.
— Легкий ты, тонкий, а кости крепкие, силач будешь. Ты знаешь что: учись на гитаре играть,
проси дядю Якова, ей-богу! Мал ты еще, вот незадача! Мал ты, а сердитый. Дедушку-то не любишь?
Что касается до самого гусара, то он вряд ли из жажды просвещения, а не из простого любопытства, притворился, что будто бы с готовностью выслушивает преподаваемые ему наставления, и в конце концов
просил дядю поскорее ввести его в ложу.
Говорилось в письме о предшествовавшем катастрофе сватовстве князя Сергея Сергеевича, на которое выразила полное свое согласие покойная княгиня Васса Семеновна, сватовстве, объявление о котором, конечно, теперь отложено на время годичного траура и о котором племянница
просила дядю сохранить тайну.
Неточные совпадения
Слесарша. Милости
прошу: на городничего челом бью! Пошли ему бог всякое зло! Чтоб ни детям его, ни ему, мошеннику, ни
дядьям, ни теткам его ни в чем никакого прибытку не было!
— // Думал он сам, на Аришу-то глядя: // «Только бы ноги Господь воротил!» // Как ни
просил за племянника
дядя, // Барин соперника в рекруты сбыл.
На другой день явился
дядя Миша, усталый, запыленный; он благосклонно пожал руку Самгина и
попросил Анфимьевну:
Они никогда не сближались потом. Химик ездил очень редко к
дядям; в последний раз он виделся с моим отцом после смерти Сенатора, он приезжал
просить у него тысяч тридцать рублей взаймы на покупку земли. Отец мой не дал; Химик рассердился и, потирая рукою нос, с улыбкой ему заметил: «Какой же тут риск, у меня именье родовое, я беру деньги для его усовершенствования, детей у меня нет, и мы друг после друга наследники». Старик семидесяти пяти лет никогда не прощал племяннику эту выходку.
После пьяной ночи такой страховидный
дядя вылезает из-под нар,
просит в кредит у съемщика стакан сивухи, облекается в страннический подрясник, за плечи ранец, набитый тряпьем, на голову скуфейку и босиком, иногда даже зимой по снегу, для доказательства своей святости, шагает за сбором.