Неточные совпадения
Понял я также, что и сам я, прискакав сюда сломя голову, по первому его
слову, в
восторге от его предложения, очень походил на дурака.
— С
восторгом согласился, а на другой же день, рано утром, исчез. Дня через три является опять, с своей маменькой. Со мной ни
слова, и даже избегает, как будто боится. Я тотчас же понял, в чем штука. А маменька его такая прощелыга, просто через все медные трубы прошла. Я ее прежде знавал. Конечно, он ей все рассказал. Я молчу и жду; они шпионят, и дело находится немного в натянутом положении… Оттого-то я и тороплюсь.
Он теперь ходил за Фомой как собачка, смотрел на него с благоговением и к каждому
слову его прибавлял: «Благороднейший ты человек, Фома! ученый ты человек, Фома!» Что ж касается Ежевикина, то он был в самой последней степени
восторга.
Разумеется, старик, несмотря на свой
восторг, понимал Фому Фомича насквозь;
словом, было ясно, что Фома Фомич воцарился в этом доме навеки и что тиранству его теперь уже не будет конца.
Это привело Фому Фомича в неописанный
восторг; но он тотчас же нашелся: в кратких, но сильных
словах изобразил он достоинства Настеньки и провозгласил тост за здоровье отсутствующей.
— Товарищи! — повторил он, черпая в этом
слове восторг и силу. — Мы — те люди, которые строят церкви и фабрики, куют цепи и деньги, мы — та живая сила, которая кормит и забавляет всех от пеленок до гроба…
Неточные совпадения
Долго еще находился Гриша в этом положении религиозного
восторга и импровизировал молитвы. То твердил он несколько раз сряду: «Господи помилуй», но каждый раз с новой силой и выражением; то говорил он: «Прости мя, господи, научи мя, что творить… научи мя, что творити, господи!» — с таким выражением, как будто ожидал сейчас же ответа на свои
слова; то слышны были одни жалобные рыдания… Он приподнялся на колени, сложил руки на груди и замолк.
С этим
словом она ушла, оставя меня в упоении
восторга.
— «Человек рождается на страдание, как искра, чтоб устремиться вверх», — с
восторгом вскричал маленький Твердохлебов, и его личико сморщилось, стало еще меньше. Обнажая шоколадную конфекту, соскабливая с нее ногтем бумажку, Томилин погасил
восторг этого человечка холодными
словами:
Через полчаса он убедил себя, что его особенно оскорбляет то, что он не мог заставить Лидию рыдать от
восторга, благодарно целовать руки его, изумленно шептать нежные
слова, как это делала Нехаева. Ни одного раза, ни на минуту не дала ему Лидия насладиться гордостью мужчины, который дает женщине счастье. Ему было бы легче порвать связь с нею, если бы он испытал это наслаждение.
Самгин слушал, улыбаясь и не находя нужным возражать Кумову. Он — пробовал и убедился, что это бесполезно: выслушав его доводы, Кумов продолжал говорить свое, как человек, несокрушимо верующий, что его истина — единственная. Он не сердился, не обижался, но иногда
слова так опьяняли его, что он начинал говорить как-то судорожно и уже совершенно непонятно; указывая рукой в окно, привстав, он говорил с
восторгом, похожим на страх: