Неточные совпадения
Николай Сергеич не расспрашивал Алешу, потому что
князь Петр Александрович, видимо, умалчивал в своем письме о
настоящей причине изгнания сына.
Он выжил уже почти год в изгнании, в известные сроки писал к отцу почтительные и благоразумные письма и наконец до того сжился с Васильевским, что когда
князь на лето сам приехал в деревню (о чем заранее уведомил Ихменевых), то изгнанник сам стал просить отца позволить ему как можно долее остаться в Васильевском, уверяя, что сельская жизнь —
настоящее его назначение.
Уверяли, что Николай Сергеич, разгадав характер молодого
князя, имел намерение употребить все недостатки его в свою пользу; что дочь его Наташа (которой уже было тогда семнадцать лет) сумела влюбить в себя двадцатилетнего юношу; что и отец и мать этой любви покровительствовали, хотя и делали вид, что ничего не замечают; что хитрая и «безнравственная» Наташа околдовала, наконец, совершенно молодого человека, не видавшего в целый год, ее стараниями, почти ни одной
настоящей благородной девицы, которых так много зреет в почтенных домах соседних помещиков.
— Я не принимаю у себя,
князь, по крайней мере в
настоящее время.
Знал я тоже, что
князь в
настоящее время тяготился ею, а между тем отношения их не прерывались.
Узнал я, например, о господине Смите, о капитале, у него похищенном дочкой, о
князе, забравшем в свои руки капитал; наконец, среди разных восклицаний, обиняков и аллегорий проглянула мне в письмах и
настоящая суть: то есть, Ваня, понимаешь!
Mésalliance [Неравный брак (франц.).] был самый полнейший, но мщение все-таки было совершено: Д* — родовая княгиня — через замужество с французским лекаришкой потеряла княжескую корону, а наша милая тетя возложила ее на себя и на свое нисходящее потомство, так как князь С-в был действительный,
настоящий князь, из «Рюриковичей», и в гербе у него стояли многозначительные слова: «не по грамоте».
Неточные совпадения
— Он — двоюродный брат мужа, — прежде всего сообщила Лидия, а затем, в тоне осуждения, рассказала, что Туробоев служил в каком-то комитете, который называл «Комитетом Тришкина кафтана», затем ему предложили место земского начальника, но он сказал, что в полицию не пойдет. Теперь пишет непонятные статьи в «Петербургских ведомостях» и утверждает, что муза редактора —
настоящий нильский крокодил, он живет в цинковом корыте в квартире
князя Ухтомского и
князь пишет передовые статьи по его наущению.
Замечу еще черту: несмотря на ласковость и простодушие, никогда это лицо не становилось веселым; даже когда
князь хохотал от всего сердца, вы все-таки чувствовали, что
настоящей, светлой, легкой веселости как будто никогда не было в его сердце…
Предварю читателя, что
князь Сергей Петрович к высшему петербургскому свету все еще не принадлежал
настоящим образом, несмотря на все страстное желание свое (о желании я знал), а потому он ужасно должен был ценить такое посещение.
Между тем в письме этом, частном, писанном два года назад, завещатель сам излагает
настоящую свою волю или, вернее, желание, излагает скорее в пользу
князей, чем Версилова.
— Да? Так я и подумал. Вообразите же, то дело, про которое давеча здесь говорил Версилов, — что помешало ему вчера вечером прийти сюда убедить эту девушку, — это дело вышло именно через это письмо. Версилов прямо, вчера же вечером, отправился к адвокату
князя Сокольского, передал ему это письмо и отказался от всего выигранного им наследства. В
настоящую минуту этот отказ уже облечен в законную форму. Версилов не дарит, но признает в этом акте полное право
князей.